ИСТОРИЧЕСКИЙ АНЕКДОТ
Древний завоеватель Тамерлан долго осаждал один богатый город.
Наконец, жители его сдались и предложили выкуп.
Отдали, "все, что было".
Неудовлетворенный Тамерлан вторично посылает своих людей в город с требованием дать ему больше.
Послы вернулись и рассказали, что жители плачут и говорят, что у них в самом деле ничего нет.
Мудрый Тамерлан саркастически усмехнулся и сказал: если плачут, значит что-то у них еще осталось.
И отправил своих людей в тот город в третий раз.
И вернулись послы с еще большим количеством золота, серебра и драгоценных камней.
А потом не удержался хромоногий Тамерлан, послал своих людей в четвертый раз в город.
И четвертый раз пошли в тот город люди Тамерлановы, и вернулись на этот раз ни с чем.
- Плачут горожане? - спросил Тамерлан с надеждой.
- Они... смеются, - отвечали послы и разводили руками.
- Значит, у них уже и в правду ничего не осталось, - вздохнул Тамерлан, покачал головой и велел своему войску отправляться дальше в поход.

О ХОДЖЕ НАСРЕДДИНЕ

Анекдоты о Ходже Насреддине - образец восточного средневекового юмора.
Ходжа Насреддин чем-то похож на шута при дворе западноевропейского феодала, - когда он вступает в диалог со своим могущественным современником - хромоногим завоевателем Тимуром.
Его бытовые "трения" с нелюбимой женой напоминают отношения Сократа с Ксантиппой.
Ходжа Насреддин по-житейски циничен, но при этом владеет и самоиронией.

Однажды Тимур сказал Ходже:
- Я хочу задать тебе один очень непростой вопрос...
- Слушаю тебя, повелитель.
- Скажи мне, Ходжа, что на белом свете еще не поспело, не поспевает и никогда не поспеет.
- Это простой вопрос, - ответил Ходжа, - ты говоришь о той плате, которую ты назначил, когда нанимал нас.

Ходжа был уродлив лицом и, зная об этом, не любил смотреть в зеркало. Однажды его жена, будучи беременной, внимательно посмотрела на лицо Ходжи, а потом сказала:
- С одной стороны, я радуюсь, что у нас будет ребёнок. Но, с другой стороны, горе мне, если ребёнок будет похож на тебя.
Ходжа метнул оскорбленный взгляд на жену и сказал:
- Если ребенок будет похож на меня, это еще полбеды, но горе тебе, если ребёнок будет не похож на меня.

Однажды ночью к Ходже забрался вор. Ходжа спрятался в шкаф. Вор искал повсюду, но ничего не нашёл. Наконец, он открыл шкаф - может быть, там что-нибудь найдётся. И увидел в шкафу Ходжу. Вор обомлел и закричал:
- Что ты тут делаешь?
- Не сердись, - откровенно засмущался Ходжа, - Я знал, что в моём доме ты ничего не найдёшь, и от стыда спрятался сюда.

Однажды ночью к Ходже опять забрался вор. Облазив весь дом и, так ничего и не найдя, вор взвалил на себя старый комод и вышел. Подойдя к двери своего дома, он вдруг в ужасе увидел, что вслед за ним плетется сонный Ходжа с матрацем и одеялом.
– Ты куда? – растерялся вор.
– Как куда? – недоуменно ответил Ходжа, – разве мы не сюда переселяемся?

Однажды Ходжа повез зерно на мельницу. Стоя в очереди, он время от времени пересыпал зерно из чужих мешков в свой. Мельник заметил это и спросил:
– Как тебе не стыдно, Ходжа, что ты делаешь?
– А я сумасшедший, – нашелся с ответом Ходжа.
– Если ты сумасшедший, то почему ты не пересыпаешь свое зерно в чужие мешки?
– Правильно, – ответил Ходжа, – я сказал, что я сумасшедший, но не сказал же, что я – дурак…

Однажды, один знаменитый повар угостил Ходжу жареной печенкой. Это блюдо так понравилось тому, что он выпросил у повара рецепт и тщательно записал его на листе бумаги. Потом пошел на базар и купил два фунта свежей печенки.
Но по дороге домой на Ходжу налетела вдруг большая птица вырвала у него из рук печенку и улетела.
– Ну, мясо, у тебя, пожалуй, есть, – иронически глядя ей вслед, промолвил Ходжа. – Но, скажи мне на милось: что ты будешь делать без рецепта?

Однажды, один сосед пришел к Насреддину и попросил у него десятилетнего уксусу. Ходжа отказал.
– Но у тебя же есть десятилетний уксус! – обиделся сосед.
– Странный ты человек, – ответил Ходжа, – ты думаешь, продержался бы у меня уксус десять лет, если бы я давал его каждому, кто попросит?

После смерти жены Насреддин женился на вдове. Насреддин всегда хвалил покойницу жену, а новая жена – покойного мужа. Однажды они лежали в постели и расхваливали прежних супругов. Вдруг Насреддин толкнул изо всей силы жену и сбросил ее на пол. Жена обиделась и пошла жаловаться отцу. Тесть стал спрашивать у Насреддина ответа, и тот сказал:
– Это не моя вина. Нас было четверо в постели: я, моя прежняя жена, она и ее прежний супруг. Стало тесно – вот она и она свалилась.

Как-то у Насреддина завёлся приятель, служивший в свите у местного эмира. Однажды Насреддин узнал, что эмир отправляется с посольством к курдам и страшно разгорелся любопытством. Долго он домогался у приятеля, чтобы тот как-нибудь пристроил его в посольское сопровождение, и наконец добился своего.
На церемонии приёма посольства с непривычки Насреддин держался очень напряжённо. Увидев, что церемония подходит к концу, он расслабился и неожиданно громко пустил ветры.
По окончанию церемонии приятель бросился укорять Насреддина, но тот урезонил приятеля.
- Я ведь издал звуки по-турецки, а ты сам видел, что курды вовсе не понимают других языков, кроме своего.

Коллеги, Вы помните, что тема находится в потоке "Культура", а не "Юмор"?
Или у нас тут своя, "культурная" юмористика, альтернативная развлекательной?

Philosophus, Читик, спасибо за выдержки из анекдотов о Насреддине:) Если разговаривать о юморе, то с конкретными примерами:=))

Ну раз разговор про шутов был, тогда вот вам сказочка про Балакирева, шута Петра Первого.
За одну из проделок царь всерьёз рассердился на шута и прогнал его:
- Чтобы ноги твоей на моей земле не было!
Шут уехал к себе в поместье, набрал пару мешков земли, насыпал их в карету и вернулся в Петербург. Как-то раз едет он по улице, а тут царь. Заметил шута и накинулся:
- Ах ты, мерзавец, вернулся! Я ж тебе сказал, чтоб ноги твоей на моей земле не было!
А тот и говорит:
- Извиняй, батюшка, погляди в карету - я на своей земле. У меня и купчая есть!
Пётр заглянул в карету, увидел на полу землю, рассмеялся и простил шута.
Такая история.
Есть правда версия, где шут покупал землю в Швеции, но, думаю, это не суть важно.

Культура смеха в окружении Петра была до крайности примитивной. Он в Кукуе знался с ремесленниками да купцами, которые не являются зачинателями, рассадниками и ценителями тонкого юмора. Смех на тамошних посиделках был от души, но от шуточек низкого пошиба, в том числе скабрёзных.
Кукуйская жизнь без церемоний пришлась Петру весьма по вкусу. А порядки византийского двора, воспринятые от Софьи Палеолог, плюс многочисленные ежедневные церковные службы ему опостылели. И он начал их безжалостно пародировать, собирая "всешутейские соборы". Образчиками юмора этих соборов были битьё голым гузном куриных яиц или пение ирмосов над чьей-то задницей, в чей проход вставили и зажгли свечку. И так случалось много раз. И не надоедало! Вот такие времена...

Именно с Петра Первого культура смеха начинает занимать значительное место в повседневной разговорной и, прежде всего, в литературной письменной жизни русского народа.
Раз Царь позволяет себе делать это и говорить так, значит, можно и всем его людям.
До Петра Первого единственным монархом с "чувством юмора" был, как известно, Иван Грозный, но его специфический черный юмор по жизни и слишком ернический запал в "словесных баталиях" остался бесплодным для национальной культуры смеха.
Читая переписку Петра и знакомясь с его словами из свидетельств бывших с ним рядом людей, почти всегда улавливаешь характерную ироническую интонацию, которой еще не было даже у его "птенцов", но которая вскоре будет усвоена всеми образованными людьми правящего класса тогдашней России.
Петр Первый, кажется, первым ввел в русскую словесность прием каламбура, - когда армия Царя взяла, наконец, Нарву, тот отписал одному из своих корреспондентов:
"Иного не могу писать, только что Нарву, которая четвертого года нарывала, ныне, слава Богу, прорвало..."
Легкое, с элементом сарказма отношение к традиционно серьезным вещам также характерно для Петра.
Во время своего визита во Францию, Петр I встретился с доживающей свой век известной королевской фавориткой госпожой Ментенон.
- Чем вы больны? - простодушно спросил царь женщину, лучшая пора которой осталась далеко в прошлом.
- Старостью, - с высоты своего возраста ответила госпожа Ментенон.
На эту "улыбку старости" Петр ответил "здоровым цинизмом" молодости:
- Сей болезни, сударыня, все мы подвержены, если будем долго жить.
Что касается "потешных" ритуалов Петра Первого, - их у него на протяжении всей его жизни было два.
Первый - практика "всепьянейших соборов" во главе с "папой" Никитой Зотовым и второй - эпистолярная субординация в отношениях с "кесарем" князем Федором Ромодановским.

Можно и так сказать...
А лучше будет сказать - в данной теме пытаемся рассуждать о культурных корнях смеха, в частности, находим формообразующие элементы юмора с соответствующими примерами.

Нам многое не понятно того, чем жили наши предки. Ведь читая "Дон-Кихота", испанцы смеялись. Мы же сейчас не находим поводов для смеха - сменился антураж эпохи, взгляды, привычки, представления. Нам были смешны поступки героев фильма "Берегись автомобиля!", а жители Западной Европы не могли взять в толк - что смешного в поступках директора магазина? Он делает бизнес. Те, кто родился в 1985 году и позже, тоже не понимают многих тонкостей и намёков, на чём основан комический эффект. Мне пришлось долго выяснять, что такое "примкамера", чтобы понять юмор в одном из моментов "Золотого телёнка".
Наверное, есть народы, предрасположенные к юмору. И есть такие, где с этим туговато. На то есть исторические причины.
Существуют персоны, исторически достоверные или вымышленные, герои всяких смешных историй. С нашим Иванушкой-дурачком по свету бродили белорусский Нестерка, бельгийский Уленшпигель, уже упомянутый ходжа (молла) Насреддин, персидские Афанди и Мушфики, казахский Алдар Косе, еврейский Гершеле Остропольский, грузинский Сирож и другие.

Думаю, так оно и есть...
Правда, есть еще факторы времени и этно-культурного и социального окружения.
Например, у евреев Ветхого завета, судя по их священным текстам, полностью отсутствовало то самое чувство юмора и доминировала культура религиозной ритуальной серьезности.
Но вот у эмансипированных евреев Одессы культура смеха процветала в такой степени, что стала основой современного российского юмора.

Смех существует не только в вербальном измерении.
Комический эффект от юмористической картинки мгновенен, поскольку происходит визуальное "схватывание" ситуации в соответствующем контексте.

Сарказм по поводу всесилия психотерапии:



Еще один камешек в огород психотерапевтов:



А здесь сложная ироническая "композиция".
Смех вызывает как причудливое сочетание гастрономических реалий с древней "наукой любви", так и неожиданная просвещенность простой российской пенсионерки в вопросе "про это":

Смех - защитный выброс энергии. В старину говорили, что прибытие в город одного клоуна лучше прибытия трёх врачей.
Перенакопление норадреналина в крови вызывает либо подавленность, либо агрессию. В древней Руси выброс негативной энергии вызывали традиционными "стенками", кончавшимися братскими объятиями и совместной трапезой, и представлениями скоморохов или кукольников, вызывавшими смех. То же относится к фланированию по сельским улицам с пением частушек, задорных, удалых и нередко остроумных, что также вызывало бурную реакцию.
Очень разряжает напряжённый организм также секс. Недаром очень много анекдотов на сексуальные темы, а в частушках сексуальная тематика занимает значительное место.

Традиционная пародия в европейской культуре делится на травестию и бурлеск.
Первая - это когда о "низком" и обыденном говорят на языке "высокого штиля"
Второй - это когда, наоборот, о высоком и возвышенном говорят на вульгарном языке повседневной прозы жизни.
Образчик бурлеска:
"А наутро Золушка, которая была уже не Золушка, а Принцесса, достала из почтового ящика вместе с ворохом поздравлений счет за карету, коней, наряд и фею с волшебной палочкой - а сказочные услуги обходятся в сказочные деньги".
(М. Веллер "Старый мотив")

Инверсии - хороший источник для создания комической ситуации. Первая достоверная инверсия такого рода зафиксирована при жизнеописании Александра Македонского. Он быстро и метко (экспромтом) парировал высказывание на военном совете военачальника Пармения при обсуждении предложений Дария III об условиях заключения мира. Они выглядели очень почётными для наступавших, и Пармений заявил: "Если бы я был Александром, то согласился бы". "Я тоже, - заметил Александр, - если бы был Пармением".

Современные правители тоже любят пользоваться инверсиями "для создания комической ситуации".
Ср. Путина с его "анатомическим" пассажем: "Если бы у бабушки были соответствующие половые признаки, она была бы дедушкой".

Чиновник - юморист от природы.
Работа у чиновника серьезная, ответственная, уважаемая - не улыбнешься.
Но вот выходит он из своего кабинета "в люди", - и тут уж, обступаемый журналистами с видеокамерами-диктофонами-блокнотиками, отводит душу, "зажигает"...
Был в свое время легендарный шутник Черномырдин, у которого, что ни фраза, то "перл".
Причем "перлы" эти вроде бы специально и не придумывались, а как бы рождались сами собой, "по наитию".
Чиновник, повторюсь, юморист от природы.
Вот и Дмитрий Гаев - начальник московской подземки - на сегодняшней пресс-конференции в РИА Новости, доказал, что не перевелись еще на Руси чиновники-юмористы.
На вопрос журналистов о возможности VIP-поездов в метро, Гаев ответил в том духе, что Московское метро - воплощение идеи социального равенства, а потом (по наитию?) проронил "перл":
В НАШЕМ МЕТРО ВСЕ РАВНЫ, КАК В БАНЕ.

Чиновник - юморист поневоле, не осознающий ни своего авторства спонтанно выданных "перлов", ни создаваемой им смешной, юмористической и сатирической ситуации. Это замечательно описал Маяковский в "Бане", где Победоносиков с Бельведонским просто брызжут перлами, говоря на "полном серьёзе".

Некоторые образцы чиновничьих перлов.

Из протокола профсоюзного собрания:
"Администрации завода рекомендуем объявить тов. Зеленцову В.Г. строгий выговор, но бюллетень выдать, т. к. он повредил руку, открывая поллитровку о станок, так что травму можно считать производственной".

Из фельдшерского заключения по факту падения пассажира с платформы:
"Обнаружена травма в виде рваной раны на правом полужопии".

Все верно.
В этом и есть "природная" наивность и даже невинность "бюрократического" юмора.
В отличие от настоящих любителей юмора, чиновник не рефлексирует по поводу смешных сторон жизни.
Чиновник, как правило, исповедует идеологию обывателя и ему чужд "отстраненный" взгляд на жизнь.
В сфере юмора чиновник оказывается своего рода "медиумом", "проводником", но не автором.

И еще раз о Черномырдине.
В предыдущем посте, я сказал о "медиумической" функции чиновника в том, что касается юмора.
Так вот.
Когда перечитываешь сказанное Черномырдиным, - все эти "плетения словес" - на ум приходит сравнение с каким-то грамматическим шаманизмом.
Судите сами.

«Его реакция, она всегда, увидим, будет этот или не будет. Если не будет - значит, такая реакция. Если будет - то никакая реакция».
О премьер-министре Е.М.Примакове
в программе РТР «Зеркало» 21.02.99г.


«Ну, не дай бог нам еще кого-то. Хватит. От этих тошнит от всех. Наших людей, я так понимаю. И Вас тоже, наверное. Я же вижу по глазам, Вас же тошнит»


«Мы продолжаем то, что мы уже много наделали...»
О планах правительства.

«Все его вот высказывания, вот его взбрыкивания там... ещё даже пенсионером меня где-то вот, говорят, меня обозвал. Я не слышал. Но если я пенсионер, то он-то кто? Дед тогда обычный»
О Лужкове


«Если я еврей - чего я буду стесняться! Я, правда, не еврей»
О Березовском.

«Что я буду в тёмную лезть. Я еще от светлого не отошёл»
На вопрос, будет ли он участвовать в теневом кабинете.

«Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь»

«У нас ведь беда не в том, чтобы объединиться, а в том, кто главный»


«Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?»

"Россия - страна сезонная"
О посевной кампании, которую поддерживает правительство.

"Мы с вами так будем жить, что наши дети и внуки завидовать станут!"
Это, точно, сказано "по наитию".
Сказал, - и даже не ужаснулся.

«Я готов и буду объединяться! И со всеми! Нельзя, извините за выражение, всё время врастопырку»

«Сейчас там что-то много стало таких желающих все что-то возбуждать. Все у них возбуждается там. Вдруг тоже проснулись. Возбудились. Пусть возбуждаются»
Об обвинениях Буша-младшего.

«Правительство - это вам не тот орган, где можно одним только языком!»

И, наконец, легендарное:
"ХОТЕЛИ КАК ЛУЧШЕ, А ПОЛУЧИЛОСЬ КАК ВСЕГДА"
(О бюджете 1995 года)

Комические ситуации часто возникают из-за невежества и связанных с ним искажениях. По этой причине возникает эффект "испорченного телефона", или, по-простонародному, "твоя врала, моя не разобрала". Особенно это было заметно по киноафишам. Вот несколько наблюдений.
"Папиросница из Мосцелпрома" (вместо "Моссельпрома").
"Феня, не похожая на других" (вместо "Фея").
"Украшение огня" (вместо "Укрощение").
"Ричард №3".
"Антинога" (так переделали Антигону).
"Онажённая махом" (вместо "маха").
"Верный солдат Панчо Вилки" (вместо "Вильи").

"Обнаженная махом" - это, скорее, от остроумия, нежели от невежества.
Есть сознательное искажение слов, - эмоционально насыщенная фонетическая игра.
Вспомните, слово "прихватизация" versus "приватизация".
В XIX веке были популярны слова, производные от французского, - например, слово ажитация (волнение, беспокойство).
У знатока народного языка Н.С. Лескова мы встречаем остроумное искажение этого слова -вместо "ажитация" один из его героев говорит "ожидация".
Имя Наполеон в народе "расшифровывали" как На-поле-он, а фамилию Богратион (на самом деле Багратион) - как Бог-рати-он.

Stand-up сomedy – относительно молодой жанр «камерного», клубного юмора.
Возникнув в послевоенной Америке, он был тесно связан с развлекательной культурой баров.
Если до того подвыпивших посетителей баров традиционно развлекали сладкоголосые исполнители популярных шлягеров, то теперь их заменили едкие и циничные мастера разговорного жанра.
Сначала артисты были приглашенными «гастролерами», потом правилом хорошего тона для ночных клубов стало обзаводиться собственными «резидентами».
Stand-up значит буквально императив «вставай!», обращенный к зрителю «в зале».
Революционность жанра Stand-up заключается в том, что артист не просто выступает с заготовленным монологом, - как многие другие юмористы, - а, скорее наоборот, исходя из заготовленной темы, стремится провоцировать диалог со зрителями, которые сами становятся участниками шоу.
Stand-up – жанр «мужественного» юмора, поскольку подразумевает определенное состязание – состязание двух шутников «здесь и сейчас» - кто кого «перешутит».
Сцена не защищает артиста, поскольку тот, к кому он обращается «в зале», не всегда идиотски улыбается, но, бывает, и так, что отвечает артисту адекватным остроумием, которое, как говорится, «нечем крыть».
Stand-up - это всегда «по ту сторону» политкорректности.
Как бы подразумевается, что там, за пределами бара (клуба) мы все играем свои дурацкие роли, а здесь имеем право называть вещи своими именами.
Снимаются социальные табу и высмеивается относительность правил приличия.
В Америке Stand-up давно стал разновидностью национального юмора.
В этом жанре есть свои классики и культовые фигуры, которых приглашают на телевидение и пафосные мероприятия, вроде Оскаровской церемонии.
В бывшем СССР Stand-up в его формальном выражении практиковал Ян Арлазоров (номера с «мужиком»).
В наши дни наиболее аутентичным воспроизведением жанра на отечественной почве являются выступления Павла Воли в небезызвестном Комеди Клаб.

Искусство, вызывающее смех, то бишь, юмор, имеет, как и любое, жанры и "штили" - низкий и высокий. Stand-up - низкий, литературные пародии - высокий. Репризы Косюковского и Слободского в фильмах Гайдая - высокий, анекдоты про поручика Ржевского - низкий. Моторный комизм Чарли Чаплина, думается, низкий штиль, а если взять незабвенного Смирнова в "Напарнике" из "Операции "Ы", то тот без всякого гротеска, обычными движениями, был способен вызвать гомерический хохот. Это - высший класс.

Юмор фильмов Чаплина и фильмов Гайдая построен на демократической эстетике "эксцентризма".
"Кавказская пленница","Бриллиантовая рука" и т.д. в этом смысле тоже "моторны" и принадлежат к категории народной комедии.
Более утонченный, "литературный" юмор с аллюзиями и подтекстами мы встречаем в лучших кинокомедиях Эльдара Рязанова.
Все это конечно же условно, поскольку сам жанр комедии у древних считался "низким" в противопоставлении жанру трагедии.

У Рязанова тоже встречается эксцентриада. Возьмём гонки в "Берегись автомобиля" и "Приключения итальянцев в России".
Отменное сочетание эксцентриады, гротеска и доведения до абсурда - в моей любимой комедии "Закон есть закон".

Из наших комедий для меня на первом месте "Служебный роман" Э. Рязанова с непревзойденным комедийным дуэтом Мягков-Фрейндлих.
Из зарубежных - "В джазе только девушки" ("Some like it hot") Б. Уайлдера с непревзойденным комедийным трио Кертис-Монро-Леммон.

Светская культура XVIII века породила в русском образованном обществе особый тип "чудака" - нечто среднее между буйным юродивым и мирным барином-самодуром.
"Чудаками" признавались такие разные люди, как меценат и промышленник Прокопий Демидов и баснописец Иван Крылов.
Л.Н. Толстой в романе "Война и мир" воспроизвел этот тип в образе отца князя Болконского.
"Чудаков" объединял особый эксцентризм поведения, в общем не нарушавший общественных приличий, но в то же время ставивший свидетелей "чудачеств" в неловкое, "конфузное" положение.
Самым известным "чудаком" в XVIII веке считался великий Суворов (1730-1800), исторические анекдоты про которого местами напоминают анекдоты про Ходжу Насреддина.
Вот некоторые из историй, дающих представление о "культуре смеха" в русском XVIII веке:

Суворов терпеть не мог зеркал, и в угоду ему их везде выносили из комнат, на вечерах, на балах и даже иногда, по желанию императрицы, во дворце.
- Не хочу видеть другого Суворова,-обыкновенно отговаривался он.
Но раз в Херсоне, по усиленной просьбе дам, было оставлено одно маленькое зеркало в задней комнате.
— Это для дам-кокеток,-говорил Суворов; и дамы после такого отзыва, конечно, в ту комнату больше не входили.

Князь Г. А. Потемкин не раз напрашивался к Суворову на обед; тот всячески отговаривался, но, наконец, вынужден был пригласить его с многочисленною свитою.
Славивщемуся своим искусством метрдотеля Матью, он поручил приготовить великолепнейший обед, не щадя денег, для себя же, лично своему повару Мишке велел сделать обычных два постных блюда.
Обед оказался великолепнейшим и удивил даже самого Потемкина; "река виноградных слез", как поэтически выразился сам Суворов в одном из писем, "несла на себе пряности обеих Индий". Сам же хозяин, под предлогом нездоровья и поста, ни до чего не дотронулся, кроме своих постных блюд.
На другой день метрдотель принес ему счет, простиравшийся за тысячу рублей, но Суворов, надписав на нем:
"Я ничего не ел", отправил к Потемкину.
— Дорого мне стоит Суворов,-сказал светлейший и заплатил.

Некто К., отличавшийся большою словоохотливостью, вздумал занять Суворова своими разговорами о графе П. А. Румянцеве-Задунайском и во время рассказа беспрестанно повторял, что он ему родственник. Суворову это страшно надоело, и он, желая прервать рассказчика, сказал:
- Ваша речь впереди. Спасибо вам, что вы хвалите Петра Александровича! Он, подлинно, в продолжение сорокалетнего начальствования, не наговорил всего того, что вы теперь в полчаса.
Потом, попрыгав по комнате, продолжал:
— Радуюсь, что я не племянник какому-нибудь великому человеку: тогда называли бы меня племянником, а не Суворовым.

Во время постройки укреплений в Финляндии Суворов поручил некоторые работы своим полковникам. Одного из них он долго не мог навестить и когда прибыл к нему, то нашел большие неисправности. Стал ему выговаривать, но полковник сваливал всю вину на своего подчиненного.
— Оба вы не виноваты,-сказал на это рассерженный Суворов, схватил прут и начал хлестать себя по сапогам, приговаривая: "Не ленитесь, не ленитесь; если бы вы сами ходили по работам, все было бы хорошо и исправно".

При получении фельдмаршальского жезла, < Суворов > велел отнести его в церковь для освящения, а сам, в одной куртке расставил девять стульев и стал перепрыгивать через них, приговаривая: "А таки перескочил".- "А таки перескочил!".-"Салтыков позади".-"Долгорукий позади!"-и так всех девять старейших его генералов (двух Салтыковых, Долгорукого, Эльмпта, Прозоровского, Мусина-Пушкина, Каменского и Каховского), а когда перепрыгнул чрез последний стул, перекрестился и произнес:
- Помилуй бог матушку-царицу! Милостива ко мне старику!
Затем облекся в фельдмаршальскую форму и пошел в церковь.

Смех, или, скажем более грамотно, физиологическая и эмоциональная способность смеяться - это то, что раз и навсегда выделило человека из "мира животных", в котором, как известно, есть только серьезность ежедневного выживания.
Выскажу ироничное предположение, что хвост у человекообезьяны отвалился в тот самый момент, когда она разразилась безудержным смехом над этой частью своего тела, существование которой не оправдывала к тому времени уже никакая эволюция.
И если мы задумаемся, - очень серьезно задумаемся над тем, что вызывает в нас чаще всего смех при виде другого человека, то ответ будет - сходство этого человека с животным.
Этот тип с чуть приподнятой губой, - отмечаем мы про себя, не сдерживая улыбки, - вылитый представитель отряда грызунов; а вот этот с мясистым лицом, утопающим в кожных складках пониже челюсти, - есть в нем что-то бульдожье...
Ну и так далее.
Когда мы смеемся добрым или даже злым смехом над другим человеком, мы ведь не просто "самоутверждаемся" в собственных глазах, - мы, прежде всего, психологически изолируем себя от животного начала, вдруг обнаруженного в другом человеке.
Мы не животные, - говорим мы себе, - мы умеем смеяться.