Сообщения без ответов | Активные темы Текущее время: Чт 28 мар, 2024 16:17



Ответить на тему  [ Сообщений: 284 ]  На страницу Пред.  1 ... 6, 7, 8, 9, 10  След.
 ПРОЗА 
Автор Сообщение
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
ну да :) - можно простить два, три, ну четыре раза - а далее - это уже глупость прощающего и злоупотребление противоположной стороны.
ну и ещё - [...если вам удалось обмануть кого-то, не думайте, что тот, кого вы обманули, дурак...просто вам доверяли больше, чем вы того заслуживаете...] (с)

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 27 май, 2013 16:16
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
Не скрою, тема моралистических рассуждений мне чрезвычайно близка. :)
Позволю себе сделать ещё и такое (возможно, не бесспорное для кого-то) умозаключение по теме:

"Если вас не простили, не настаивайте на прощении любой ценой. Возможно, в данной ситуации (и для вас) оно совсем не нужно. Вы получили реакцию на свой поступок - этого достаточно. Иногда в том, что мы отказываемся от суетливого самооправдания, достоинства не меньше, чем в тех случаях, когда мы сами искренне и свободно прощаем кого-то".

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 27 май, 2013 17:38
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Philosophus писал(а):
"Если вас не простили, не настаивайте на прощении любой ценой. Возможно, в данной ситуации (и для вас) оно совсем не нужно. Вы получили реакцию на свой поступок - этого достаточно. Иногда в том, что мы отказываемся от суетливого самооправдания, достоинства не меньше, чем в тех случаях, когда мы сами искренне и свободно прощаем кого-то".

говоря по-русски - если Вас не простили - плюнь и разотри!) :)

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 27 май, 2013 17:53
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
F o X писал(а):
Philosophus писал(а):
"Если вас не простили, не настаивайте на прощении любой ценой. Возможно, в данной ситуации (и для вас) оно совсем не нужно. Вы получили реакцию на свой поступок - этого достаточно. Иногда в том, что мы отказываемся от суетливого самооправдания, достоинства не меньше, чем в тех случаях, когда мы сами искренне и свободно прощаем кого-то".

говоря по-русски - если Вас не простили - плюнь и разотри!) :)


Не совсем...))) Это, скорее, разновидность "пофигизма".

Объясню, что имею в виду я.

Представьте, что Вы серьёзно обидели человека (сознательно или по невнимательности). Вы вполне сознаёте свою вину перед ним. Сознаёте и то, что все Ваши попытки найти с ним примирение через извинения и т.п. обречены на неуспех, поскольку Вы действительно причинили ему зло. Качество Ваших отношений с этим человеком безнадёжно испорчено...
Так вот, признайте за этим самым человеком право не простить вас. Уйдите из его жизни, не посыпая свою голову пеплом и не умоляя о никому не нужном (в данной ситуации) прощении. Если хотите, извлеките из этого случая урок для себя. Главное - ясное понимание того, что, как мы не обязаны всегда прощать других, так и эти другие не обязаны всегда прощать нас.

DIXI

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 27 май, 2013 21:17
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
О, да :rose: Строго говоря - НИКТО НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ОБЯЗАН.
/Не жалей о потерянном, не радуйся приобретённому/

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 27 май, 2013 21:52
Профиль ICQ WWW
новичок

Зарегистрирован: Вт 12 июн, 2012 12:32
Сообщения: 91
Сообщение Re: ПРОЗА
Приглашаю всех любителей прозы, поэзии и музыки - в "Литературный клуб" , собирающийся в детской библиотеке .


Пн 03 июн, 2013 17:05
Профиль
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
НЕФРИТОВАЯ БАБОЧКА

Поднимается занавес. Перед нами старик-китаец с типичной внешностью даосского мудреца. Он неторопливо поглаживает и пропускает сквозь пальцы свою длинную седую бороду. Поглаживает и пропускает. Начинает рассказ.

приятный звуковой фон создают умиротворяющие переливы гуциня

Рассказывают, что в Древнем Китае...

к гуциню присоединяется китайская флейта

жил один мечтательный юноша, который больше всего на свете любил наблюдать за прекрасными разноцветными бабочками. Ничто так не радовало его нежное юное сердце, как беззаботное разглядывание красочных узоров на тонких крылышках этих легкокрылых насекомых: пронзительно-лазурных с вкраплениями искр рубина, нежно-бирюзовых с сияющими брызгами изумруда... Юноша мог целыми днями пропадать на солнечном лугу, бегая с самодельным сачком за какой-нибудь особенно приглянувшейся ему бабочкой.
Но однажды...

звучание гуциня становится чуть напряженным

он увидел бабочку, благородный нефритовый узор которой затмевал собой все, что ему встречалось когда-либо раньше.

в звучании гуциня еще больше напряженности, а китайская флейта умолкает

Пораженный увиденным и забывший обо всем на свете, юноша крепко сжал в руках свой сачок и помчался за бабочкой. Чтобы не упустить ее из виду, ему пришлось преодолеть прохладный овраг с весело журчащим ручьем, а потом взобраться на высокий, продуваемый сухими западными ветрами холм. Так юноша бежал за чудесной бабочкой, пока та не исчезла в густых зарослях частного сада, принадлежавшего богатому и знатному мандарину.

несколько быстрых ударов китайского гонга

Ни мгновения не поколебавшись в своем решении, юноша перелез ограду сада и тут же был схвачен верными стражниками мандарина. Вместе со своим сачком, который те приняли за боевое оружие.

один резкий удар гонга, вибрирующий и затихающий в абсолютной тишине

Но мандарин оказался настоящим ценителем прекрасного и поистине благородным мужем, потому что, когда он узнал о том, что побудило юношу нарушить священные границы частной собственности, он был так тронут и даже восхищен этим поступком, что решил выдать за молодого человека свою дочь. А красота дочери мандарина затмевала собой даже красоту той прекрасной бабочки.

вновь звучит китайская флейта — на этот раз особенно нежно и протяжно

С тех пор фигурка бабочки, которую по понятным причинам принято вырезать только из самых лучших образцов нефрита, символизирует счастливую любовь, и нет ничего приятней для китайской невесты, чем получить от своего жениха в подарок это изысканное изделие из вечного камня.

раздаются умиротворяющие переливы гуциня

Занавес опускается, скрывая старика-рассказчика

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Сб 08 июн, 2013 10:29
Профиль
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
Отредактировал, отшлифовал, расставил акценты...
Тот текст трёхмесячной давности не даёт мне покоя... )))
Думаю, стоит написать продолжение или же, наоборот, предЫсторию...

В ДВУХ ШАГАХ ОТ РАЯ
мистическая история из 14 фрагментов

Фрагмент 1: Тетрадный листок

С детства меня учили всегда смотреть под ноги. Просто чтобы не наступать на то, на
что лучше не наступать. С мыслью об этой усвоенной в далёком моём прошлом привычке я
в буквальном смысле слова пробирался по оттаявшим дорожкам городского парка, успевая
на ходу и краем глаза наслаждаться наступившей весной, солнцем, хорошей погодой. И
вот среди грязи и мусора я заметил белое пятно, выделяющеся на фоне черно-бурой
слякоти. Чистенький, аккуратно сложенный листок тетрадной, в клеточку бумаги.
Подошел с внезапно проснувшимся любопытством, нагнулся. Кончиками пальцев взял
листок, осторожно развернул, прочитал нечто очень красивое, похожее на стих, стон, и
плач одновременно. Красные, вышедшие из-под гелевой ручки буквы плясали перед
глазами, деформировались, постепенно обесцвечиваясь и, наконец, таяли на глазах. В
моих руках остался просто тетрадный листок в клеточку...
Итак, общий смысл написанного я уловил. Если бы, к примеру, со мной поработал
гипнотизер, то, наверное, содержание удалось бы воссоздать полностью. Такая глупая
мысль мелькнула в моей голове. Да нет, вполне возможно, что и не глупая. Давно я уже
заметил, что в моей голове не бывает случайных мыслей. Я извиняюсь за свое кажущееся
высокомерие и разрешите наконец представиться. Меня зовут... Впрочем, это-то как раз
не важно. Важно то, что вот уже почти двадцать лет (едва ли не всю свою
совершеннолетнюю жизнь) я занимаюсь изучением паранормальных явлений, собираю разные
древние и не очень тексты с заклинаниями. Так сказать, ищу знания, утраченные для
широких кругов масс, которые об утрате этих самых знаниий, говоря между нами, не
особенно-то и жалеют. А зря. Что до меня, то, найдя что-нибудь действительно
стоящее, я спешу уединиться с текстом в своей лаборатории, где все уже давно готово
для проведения эксперимента. Там меня ждет волшебное Зеркало...


Фрагмент 2: Гость

Я начал было потихоньку собираться домой. Взял со стола тяжелый замок от двери,
когда в эту самую дверь вдруг постучали. Я обернулся, и увидел, что в помещении я
уже не не один...
Лицом к лицу передо мной стоял ОН. Когда-то я наивно считал ЕГО своим конкурентом в
нелегком, а порой и небезопасном деле собирания магических рукописей. Однажды ОН
опередил меня в приобретении у какого-то деревенского пьяницы очень редкого варианта
заговора на власть, доставшегося тому по наследству от родной бабки, прожившей
больше ста лет и видевшей, как говорили, самого Григория Распутина. Другой раз ОН
встал на моём пути, когда я торговался с одним антикваром по поводу англоязычной
рукописи с интригующим названием The Black Book. Я просто нутром чувствовал, что
кто-то предложил этому профану больше. Никаких сомнений, что этим «кто-то» был ОН.
Итак, я считал его конкурентом, а ОН просто издевался надо мной, - поскольку, если
ОН когда-то что-то и собирал, то уже давным-давно все собрал. Более того, разместил
все это в своей голове по полочкам и составил надежную картотеку. Если бы ОН
захотел, то, наверное, запросто превратил бы меня в крысу или во что-нибудь еще
более неприглядное. А так... А так я ЕМУ был зачем-то нужен. ОН искал со мной
контакт. И вот, понимаешь, явился...
«Не запылился», - прочитал ОН мои мысли, и тут же, с ходу спросил: «Так ты не забыл
содержание той записки, которую подобрал сегодня в парке?»
Зеркало краснело, быстро меняя наивную недосказанность нежно-розовых тонов на
ядовитую конкретность киновари...


Фрагмент 3: Шапочка

На нем была странная шапочка - маленькая такая черная шапочка, которую иногда
надевают священники. Забыл, как называется. ОН держал ее в руках и улыбался...
- Ну, в общем и целом, там идет признание в любви. Стих, стон, плач одновременно...
- А если без поэзии?
- Без поэзии... Какой вы однако любопытный! А ведь нас друг другу не представляли. С
какой стати я должен делиться с вами чужими секретами?
- Должны.
- Должен.
«Гипнотизирует», - успел подумать я: «Ну и ладно!» ЕГО забавная шапочка каким-то
образом оказалась у меня в руках. Да и не шапочка это никакая! Кошечка! Черная!
Хорошее начало!
- Я вам потом как-нибудь расскажу про этот простой фокус. А может и не расскажу.
Сейчас же не будем отвлекаться от главного. Да, я гипнотизирую вас. Я
гип-но-ти-зи-ру-ю вас, поскольку всего-навсего хочу, чтобы вы воспроизвели в
точности содержание того послания... Того послания, которое...
- Угу.
- Итак...


Фрагмент 4: Стихи

«Я притворяюсь сном - сном в двух шагах от Рая.
Строки читаешь ты, - может, меня уже нет.
Сколько тебя люблю я, - ты уж прости, не знаю.
Может быть, день один. Может быть, тысячу лет.
Свидеться нам не дано - время уже былое.
Время стирает грань, грани стирает сон.
Встретились мы во сне. Здесь мы вдвоем с тобою -
Может быть, миг один. Сколько продлится он?»


Фрагмент 5: Предстоятель

- Спасибо, молодой человек. Поверьте, вы сейчас сообщили по-настоящему бесценную для
меня информацию.
Я медленно отходил от гипноза и, пока не поздно, пытался сохранить в памяти то, что
ОН выудил из моего подсознания.
- А скуфеечку-то вы мне отдайте.
Я посмотрел на свои руки. Вместо кошки в моих руках опять была эта поповская
шапочка. Я протянул ЕМУ скуфейку и при этом внимательно посмотрел на ЕГО лицо.
Подумал о том, что скуфейка эта, наверное, ему к лицу, поскольку это последнее
соответствовало типу лица стереотипного, с моей точки зрения, православного
священника... Да нет же, ОН был попросту похож на нынешнего патриарха! То же широкое
лицо в обрамлении бороды, та же улыбка «себе на уме», глаза с лукавым прищуром... Я
поспешил спросить ЕГО:
- Вы так и не представились. Кто вы, мэтр?
- У меня много имен, молодой человек... Одно из них - Предстоятель.
Предстоятель натянул на лоб скуфейку - на обнажившемся запястье левой руки блеснул
металл Ролекса. Не попрощавшись, ОН открыл дверь моего подвала и вышел. Просто
вышел. Не прошел сквозь стену, не испарился в дымке. Я был немного разочарован.
Посмотрел в Зеркало - там уже не было клубов красного цвета, а было только моё
отражение...


Фрагмент 6: Видение

В общем, ничего особенного. Трудовые будни практикующего мага. Просто познакомился с
НИМ, с Предстоятелем. Наконец-то... Только вот красное Зеркало не давало покоя. О
чем оно мне сообщало? Что-то предвещало?
Еще в раннем детстве приснилась мне красная-красная горка с бегущей за мной
красной-красной Бабой-Ягой. Все было красным-красным: трава, деревья, воздух.
Красным-красным был я сам. Я бежал по крутому склону на верхушку холма, а Баба-Яга,
хоть и старадала старческой одышкой, но всё-таки неизбежно должна была догнать меня.
Я проснулся от собственного крика в тот самый момент, когда она, изловчившись,
схватила меня жилистой старческой клешней за ногу...
А что там было в Зеркале, по ту сторону ядовитой киновари? Что же там варилось?
Против своей воли погружаясь в липкое красное месиво надвигающихся образов, я
поспешил покинуть «лабораторию». Замок казался раза в два тяжелее своего веса. Я
всё-таки ухитрился просунуть его в петельку и защелкнуть. Потом начал очень медленно
- подошвы ботинок буквально присасывались к бетонированым ступенькам, - начал очень
медленно подниматься наверх по крутому склону, по крутой лестнице подвала. Вперед.
На воздух...


Фрагмент 7: Летчик-герой

Улица, носящая имя знаменитого советского летчика, встретила меня чистейшим весенним
небом, из прозрачной голубизны которого на мое обессилевшие сознание щедро полилась
исцеляющая прохлада. То, что надо. Помимо красного, есть в мире и другие цвета. На
некоторо время я забыл о Предстоятеле, о записке из парка, о красной Бабе-Яге.
«Спокойно, спокойно, спокойно», - повторял я самую глупую мантру на свете. Ее
особенная ценность состояла в том, что она и вправду помогала. Если не думать о ее
глупости. Так как там в записке? «Я притворяюсь сном»... «Я притворяюсь сном»...
«Сном в двух верстах»... «В двух шагах»... «Сном в двух шагах от Рая»...
Я не понимал, почему эти строчки должны были быть для Предстоятеля «по-настоящему
бесценной информацией», - как соизволило выразиться само ЕГО колдовское
святейшество. А между тем, кто-то просто потерял свой листочек с любовными стишками,
уже давно забыв про них. Я спускался к реке. На противоположной стороне
лениво-сонного потока возвышалась краснокирпичная громада Фабрики. Нет, тут что-то
не так... Сон... Два шага от Рая... Бред какой-то... Или нет...
Озарение пришло, как и полагается, в виде вспышки и без навязчивых предупреждений. Я
вдруг почувствовал себя тем самым лётчиком-героем, совершившим героический перелет
через северные моря и благополучно приземлившимся на Американском континенте. Надо
сесть за компьютер... Всё записать... Но сначала надо сделать звонок... Это в самую
первую очередь!


Фрагмент 8: Меня нет

Озарение пришло, когда я стоял рядом с автомобилем, в тонированные стекла которого
посмотрел автоматически и обнаружил, что меня нет! Моего отражения в стеклах не
было. Слишком долго общался с Зеркалом.
«Бог с ним!» - махнул я неотраженной рукой: «Никуда не денется, еще вернется, назад
попросится».
Вынул из кармана пальто мобильный телефон. Он, кстати, тоже не отражался.


Фрагмент 9: Добрая Фея и Юный Волшебник

- Здравствуй, Добрая Фея!
- Здравствуй, Юный Волшебник!
- Извини, что без предисловий, но ответь мне, пожалуйста, вот на какой вопрос...
Скажем, если тебе приходится притворяться сном...
- Да-а...
- Если тебе приходится притворяться сном, то значит ли это, что ты оказываешьсяв
двух шагах от Рая?
Я был готов к тому, что она поднимет меня на смех и предложит обратиться к
психиатру. Но не мог же я ошибиться!
- Хммм... Откуда ты это узнал?
- Да так. Птичка в парке напела...
- Понятно. В кои-то веки, Юный Волшебник, ты не беспокоишь меня из-за ерунды... Мне
нужен полный текст послания. Приезжай...


Фрагмент 10: АРТЕФАКТ

- Теперь-то ты, надеюсь, понял, что этот листок не стоило выбрасывать? Ни при каких
обстоятельствах... Это ведь АРТЕФАКТ, мой Юный Волшебник. АРТЕФАКТ, АРТЕФАКТ...
Добрая Фея (в лучшие для меня времена просто Света) жадно затянулась сигаретой и,
медленно выпуская дым из сложенных в идеальную трубочку губ, посмотрела на меня с
лёгким упрёком и даже покачала головой. По-доброму. Я изобразил смущение и даже
сделал вид, что оправдываюсь:
- Ты знаешь... Это был просто листок в клеточку. Возможно, из школьной тетрадки.
Весь текст исчез, как только я прочитал его до конца. Но ты не волнуйся - я его
запомнил! Вот, слушай...
Я прочитал ей стихотворение про сон и Рай — все, что извлёк из моей черепной коробки
своим чертовым гипнозом Предстоятель.
- Ну! Не ты ли, Добрейшая Фея, говорила мне, что сон - это не среда обитания души, а
сама душа. Вернее, один из ее модусов. Сколько душ - столько и снов... А Рай! Разве
это не иносказательное обозначение чего-то очень конкретного, известного нам -
посвященным!
Последние слова я едва ли не прокричал. Чувствовал приближение нового озарения.
- Остановись!
Света выпрыгнула из своего кресла, затушила сигарету в переполненной окурками
пепельнице и, подойдя к окну, поспешила занавесить его, несмотря на светлое время
суток. "Нам - посвященным", - передразнила она меня: "Ты не будешь считаться
посвящённым до тех пор, пока не научишься беречь доверенные тебе секреты. Для
начала, говори чуть потише".


Фрагмент 11: За дверью

Дверь квартиры закрылась за мной так, как полагается закрываться всем нормальным
дверям - просто прозвучал уверенный щелчок металлического замка...
Я стоял на лестничной площадке и переваривал полученную от Доброй Феи информацию...
Посмотрел на выключенный дисплей телефона - мое потерянное отражение уже было на
месте... "Здравствуй!" - поприветствовал я себя любимого. Потом... Нет, я просто не
мог удержаться.... Залез во внутренний карман пальто и достал оттуда злополучный
листок в клеточку, он же АРТЕФАКТ...


Фрагмент 12: Теоретическое отступление

Любой АРТЕФАКТ изначально создается человеком, а потом существуют вполне себе
самостоятельно. Независимо от воли его создателя. Можно сказать, обретает свою душу
и свой неповторимый характер. Открывается, кому хочет. Когда хочет, скрывает свое
содержание. Однако самое интересное, - то, что АРТЕФАКТ всегда влечет к АРТЕФАКТУ.
Это - аксиома, хорошо известная настоящему магу, который всегда найдет способ
правильно распорядиться этим обстоятельством. Эффект от соединения двух АРТЕФАКТОВ
непредсказуем только для новичков в этом деле. На самом деле, все можно просчитать.
Сейчас мои мысли — о Зеркале. Как сказал один умный человек, если долго
всматриваться в бездну, бездна начинает всматриваться в тебя. Перефразируем. Если
долго смотреть в Зеркало, то можно увидеть не только свое отражение, но и свое
истинное лицо. Итак, вы всматриваетесь в Зеркало, а Зеркало начинает всматриваться
в вас. Вы смотрите на себя минуту, пять минут, десять... Уже начинаете отвлекаться
на родинку у переносицы или же оценивать форму своего подбородка... Вдруг — красная
вспышка! Вашего лица с родинкой у переносицы уже нет. Вот она, бездна...
Что дальше? Говорят, что вновь появившееся лицо в Зеркале, - если это именно
Зеркало, АРТЕФАКТ - уже как бы и не ваше... Иногда совсем не ваше. По идее, это и
есть ваше истинное лицо. Допустим, вы — совсем юная девушка, а тут на вас из зеркала
смотрит какая-то седая старушка или даже ребенок. Причем, ребенок этот может
оказаться как девочкой, так и мальчиком. Без паники! Это просто ваше истинное лицо,
лицо вашей души. Уж какое есть.
«А какое лицо у моей души?» - спросил я самого себя (едва ли не вслух). «Узнаю,
немного уже осталось», - сам же и ответил (про себя, оглянувшись по сторонам).
«АРТЕФАКТ при мне - это раз. Текст послания-заклинания знаю наизусть - это два.
Волшебное Зеркало в «лаборатории» есть - это три. Все! Только бы Предстоятель не
заявился. Это было бы некстати. Ох как некстати! Спасибо конечно за услуги
гипнотизера, но дальше я уж как-нибудь сам... Как-нибудь сам...»


Фрагмент 13: Все готово

Наверное, часа не прошло с того момента, как, окруженный кроваво-красными видениями,
я в спешке покидал свой подвал в старой трёхэтажке на улице имени летчика-героя. И
вот я снова спускаюсь по крутой лестнице в Ад. Может быть, подниматься буду уже в
Рай. Может быть, я уже в двух шагах от Рая...
Как чувствовал! Когда я снял замок и осторожно открыл дверь в темноту, ОН уже ждал
меня. На этот раз в каком-то парадном облачении. Вместо дурацкой скуфейки на ЕГО
голове теперь блестела драгоценными камнями великолепная тиара. Как у папы Римского.
Сияние колдовских самоцветов было настолько сильным, что почти заменяло тусклое
искусственное освещение моей «лаборатории».
- Входите, молодой человек. Я слишком рано ушел от вас сегодня. Это было невежливо с
моей стороны. Уж извините старика.
ОН зачем-то хлопнул в ладоши. Вроде бы ничего вокруг не изменилось. Но через
какое-то время... Было такое впечатление, что сверкание драгоценных камней в тиаре
стало еще сильнее, - и теперь все подвальное помещение словно бы превратилось в
съемочную площадку, утонувшую в перекрестных потоках софитов. Я инстинктивно
зажмурился и даже заслонил лицо руками. «Фабрика грез», - констатировал я: «Какую
роль ОН приготовил для меня?».
«Я для тебя ничего не готовил», - прочитал мои мысли Предстоятель: «Ты сам уже все,
что надо, приготовил. Все готово. Открывай глаза. Впрочем, подожди... Запомни:
Красной Бабы-Яги нет. Теперь открывай».
Открыл. Та же съемочная площадка. Моя роль — роль декламатора.


Фрагмент 14: Истинное лицо

Приступим? Или, скорее уж, так: приступим! Постепенно я переставал отличать знак
вопроса от восклицательного знака. Так бывает при гипнозе. Так бывает во сне, где
нет места для сомнения, но и акцентированно настаивать на чем-то - тоже вроде бы нет
никакого смысла...
Итак, все было как во сне. Все происходило как бы само собою. Я вдруг оказался у
Зеркала — у АРТЕФАКТА… Я вдруг развернул и поднёс к глазам тетрадный листок — еще
один АРТЕФАКТ… Строки... Они то ли понеслись сами собою в голове, то ли начали
быстро-быстро проступать на листке... Прилежный ученический почерк без завитушек, с
наклоном вправо… Пятерка за чистописание...
«Я притворяюсь сном - сном в двух шагах от Рая.
Строки читаешь ты, - может, меня уже нет».
Красная вспышка. Меня уже не было. Во всяком случае, отражения моего лица в Зеркале
не было точно. Предстоятель все в той же тиаре стоял лицом ко мне, с полузакрытыми
глазами. Кивал. Как бы в знак согласия. Как бы в знак одобрения. Был сейчас похож на
учителя. ЕГО губы шевелились. На самом деле, строки читал не я, а ОН:
«Сколько тебя люблю я, - ты уж прости, не знаю.
Может быть, день один. Может быть, тысячу лет.
Свидеться нам не дано - время уже былое.
Время стирает грань, грани стирает сон.
Встретились мы во сне. Здесь мы вдвоем с тобою -
Может быть, миг один. Сколько продлится он?»»
Все. Прочитал. ОН или я. Тишина. В Зеркале наконец-то начало проступать мое лицо:
лицо повидавшего жизнь человека, в морщинках вокруг глаз, с окладистой бородой, с
улыбкой «себе на уме». На голове сияла драгоценными камнями тиара. Оглянулся по
сторонам: я был один! Отошёл от Зеркала. Снял тиару и осторожно положил ее на стол.
Одел скуфейку, к которой уже давно привыкла моя лысеющая голова. Оглянувшись (ничего
не забыл?), пошёл к выходу. Как всегда, повесил на дверь тяжелый замок. Не спеша,
зашагал по крутой лестнице наверх. Там, впереди с каждым моим шагом становилось все
светлее и светлее. Сделать еще два, только два шага… Один, два… Рай…

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 10 июн, 2013 10:12
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Philosophus, классно получилось, особенно после отшлифовки... Прочитала , как по новой :)
даже не верится, что это МЫ....

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 10 июн, 2013 12:56
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Отрывок из книги Анны Борисовой "Креативщик"... Довольно неожиданный, надо сказать, взгляд на жизнь, веру и Бога...


А.Борисова "Креативщик" /отрывок/

**********************************************************


Тогда мальчишка воздел палец и прочел ему небольшую лекцию.
«У вас, людей, в головах всё перепутано. Всё поставлено с ног на голову. Мироздание вы представляете себе совершенно неверно.
Вселенная создана не Богом, а Дьяволом. И руководствовался Творец вовсе не Благом, а Злом. Посмотри, как все устроено в Его природе: все друг друга жрут, никакого милосердия к слабости, повсеместно царствуют грубая сила и целесообразность. Главный закон жизни: у кого меньше нравственных ограничителей, тот и побеждает.
А тот, кого вы зовете Богом, это ангел, взбунтовавшийся против Создателя. Этот, так сказать, диссидент и застит вам всем глаза. Он выступает за добро, мир, согласие. И всегда проигрывает, потому что младше и слабее, чем Дьявол. Партизанит по кустам, ведет оборонительные бои, без конца зализывает раны. Но главная его слабость даже не в неумении за себя постоять. Знаешь, к чему ведет вас Бог? Он хочет, чтобы все поскорее умерли. Тогда-то установится Его царство: тишь да гладь, да Божья благодать».
«Неправда! Бог есть жизнь!» – вскричал филолог.
«Ага, сейчас. Откуда берется жизнь? Из секса, а это территория Дьявола. Вот почему ваша церковь, служанка Бога, относится ко всему сексуальному так враждебно. Бог хотел бы, чтобы люди перестали трахаться, чтобы разучились страстно любить и смертельно ненавидеть. Чтоб мужчины стали похожи на женщин, а женщины на мужчин. Чтобы вакханалия жизни угомонилась. Иными словами, чтобы все вокруг остановилось, замерло, умерло. Вот тогда Его победа будет полной. Добро окончательно одолеет Зло, и установится вечная всеобщая температура в ноль градусов. Абсолютная смерть.
А Дьявол против смерти, Он за жизнь. Все истинно интересное и живое – от Дьявола, неужто ты этого не видишь? Всё творческое, вкусное, красивое, сильное, привлекательное! Искусство, наука, все открытия и свершения!
Что может противопоставить этому твой Бог? Скучные проповеди, которым никто не следует? Идею свободы, равенства и братства, из-за которой в царство Смерти преждевременно отправились десятки и сотни миллионов? Посмотри: все войны всегда начинались исключительно из благих побуждений, во имя Бога или Высшей Идеи (а это другое имя Бога). Армии бросались друг на друга с Именем Бога на устах – и никогда с Именем Дьявола. На боевых знаменах убийцы вышивали крест, полумесяц или еще какой-нибудь символ Добра. Нужно быть совсем слепым, чтобы не видеть, кому и чему служит вся ваша религия!»
Голос проповедника стал звонок, глаза заблистали, палец трепетал и указывал вверх.
Филолог не вынес этого горящего взора.
«То, что вы говорите, ужасно. И, к сожалению, похоже на правду…»
Он снова потянулся перекреститься – и не донес щепоть.
Тогда мальчик тяжело вздохнул.
«Эх, дядя. Не все, что похоже на правду, правда. Беда с вами, неофитами. То он уверовал, то он разверовал. Вера – это тебе не пальто. Надел, снял, на вешалку повесил».
«А что такое вера?» – жалобно спросил сбитый с толку мужчина.
Строго и назидательно беловолосый сказал:
«Вера – это великая и печальная мечта человеческой души о том, что она на свете не одинока, что она кому-то нужна и важна, что она бессмертна. Понял?»

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 10 июн, 2013 13:01
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
Экстравагантно.))) Напоминает космогонию древних гностиков.

То, что христианство (монашеское, евангельское, христианство Нагорной проповеди и добровольного мученичества) или же буддизм (тоже монашеский), - восторжествуй эти высоко-духовные учения в мире по-настоящему, то вполне логично все бы обернулось вымиранием человеческого рода, - это вполне правдоподобная гипотеза. Другое дело, проверить ее никогда не получится: инстинкты жизни человечества в целом сильнее, чем стремление к святости отдельных людей и групп.

PS Анна Борисова - это, насколько мне известно, проект-превдоним Акунина, т.е. Чхартишвили.

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 10 июн, 2013 14:20
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Согласна и в целом, и, в частности.... (что воля к жизни сильнее любой идеи (в целом, у людей ) - инстинкт самосохранения, что поделаешь) :) -...
не знала только, что Борисова - это Акунин.... Ещё, говорят, у неё (него) неплохой роман "Там".... Но я его , пока, не читала....
А ещё из "Креативщика" мне понравился отрывок (наподобие Понтия Пилата - "в темном плаще с красным подбоем" - там встречается главный герой романа с историком и рассказыват ему, причем в лицах, о последнем дне Гумилёва... Я оторваться не могла.....

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 10 июн, 2013 17:08
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
F o X писал(а):
Согласна и в целом, и, в частности.... (что воля к жизни сильнее любой идеи (в целом, у людей ) - инстинкт самосохранения, что поделаешь) :) -...

Мне кажется, что инстинкт самосохранения тут не при чем. Есть воля к продолжению рода, подразумевающая в том числе готовность пожертвовать собой (и способность пожертвовать другими - тоже) ради своего продолжения в детях, а есть противоположная ей воля к святости, отрицающая продолжение жизни в ее биологической форме. Отрицание это выражается, например, в том, что человек отказывается от борьбы за сохранение своего индивидуального типа в своих потомках: он не отвоевывает себе "место под солнцем", не завоевывает женщин для распространения своего семени и т.д. Людей такого типа (потенциальных святых) на самом деле не так много.

F o X писал(а):
не знала только, что Борисова - это Акунин.... Ещё, говорят, у неё (него) неплохой роман "Там".... Но я его , пока, не читала....
А ещё из "Креативщика" мне понравился отрывок (наподобие Понтия Пилата - "в темном плаще с красным подбоем" - там встречается главный герой романа с историком и рассказыват ему, причем в лицах, о последнем дне Гумилёва... Я оторваться не могла.....

Разместите фрагмент. С удовольствием прочитаю.

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 10 июн, 2013 17:44
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
А.Борисова . Креативщик /отрывок/

12:20

Собеседник уже не порывался уйти. Хитрецу удалось-таки втянуть его в разговор. Нет сомнений, что именно этого старый приставала и добивался.
«Вечное заблуждение людей невоцерковленных, что христианство мягкотело и беззубо, – стараясь сдерживаться, сказал лысый. – Христос – это Любовь. А Любовь – чувство сильное, страстное. Если ты полюбил Бога, всякое оскорбляющее Его слово больно ранит».
«И чем примитивней конфессия, тем больней ранит, – подхватил собеседник. – Чем менее развито религиозное сообщество, тем шире список запрещенных тем, тем ниже порог обиды и тем острее агрессивность ответной реакции. Поглядите-ка на современный мир. Самая обидчивая религия ислам. Следующая по мнительности – наше православие. Потом идет католицизм. Наименее обидчивые протестанты и буддисты. Потому что у них вера более взрослая. На самом же деле религия не имеет отношения ни к обидам, ни к любви. Она совсем про другое».
«Про что “другое”?»
«Знаете, отчего на вас к исходу пятого десятилетия вдруг свет снизошел? Обычная закавыка мужского среднего возраста. Смерти вы испугались, вот что. Ничего, с годами это пройдет».
«А вы, значит, смерти не боитесь?» – язвительно поинтересовался мужчина.
«Да я про нее вообще не думаю. Как выйдет, так и выйдет. Жить и смерти ждать? Глупо. И чего на нее, дуру, оглядываться? Она и так всё время рядом, с утра до вечера и с вечера до утра. Мы бродим через смерть, как через окутанный туманом лес. Вокруг нас, повсюду, ее деревья, ее ямы, ее овраги. Каждую секунду можно напороться, оступиться, провалиться. Смерть проносится в потоке машин, которые гонят по встречной полосе. Малейший поворот руля – и всё, мгновенный конец. Весной смерть свисает сосулькой с крыши. Она лежит в кармане у психа, который прошел в толпе мимо вас, обдав мертвым взглядом. Мог завизжать, накинуться, полоснуть – но что-то его отвлекло, накинется на кого-нибудь другого. В старину люди знали очень хорошо: жизнь хрупка и в любую секунду может оборваться. Сейчас эта неопровержимая истина как-то подзабылась. Но от этого не перестала быть истиной. Только грызть себя из-за этого незачем. Постареете – помудреете. Тело само подскажет, что ничего особенного в смерти нет».
Эту довольно длинную речь, произнесенную самым добродушным тоном, лысый слушал вначале настороженно, потом все с большим недоумением.
«Послушайте, вы вообще кто? Я имею в виду, по профессии?» – спросил он озадаченно.
«Исследователь».
«И что вы исследуете?» Белоголовый старик (возможно, и не седой вовсе, а просто очень светловолосый) внимательно посмотрел на него, будто к чему-то прислушиваясь или что-то прикидывая.
«…Архивные документы. Есть такая не совсем обычная, но крайне увлекательная специальность. Копаешься в старых бумагах, выуживаешь что-нибудь интересное. Потом публикуешь статью. Или даже книгу».
«А-а, знаю. Сталкивался. – Мужчина пренебрежительно скривил длинный нос. – Так называемые „рыболовы“. Специалисты широкого профиля. Сегодня про одно, завтра про другое. Ничем не брезгуете, даже глянцевыми журналами. Сниматели пыльцы. Пишете всегда занимательно, никогда глубоко. Мне наверняка и фамилия ваша встречалась. Я, представьте, тоже часто работаю в архивах. Но вы не представляйтесь. Мне ни к чему».
«Не буду представляться. А какова сфера ваших профессиональных увлечений? Я имею в виду, прежних. До того, как вы уверовали и стали вчитываться в Библию. Наверняка это было что-нибудь чрезвычайно светское и даже суетное».
«Опять угадали. Нюх у вас, как у истинного „рыболова“. Я филолог. Занимался поэзией Серебряного века. Специалист по Гумилеву».
«В самом деле? Как интересно!»
«Мне так не кажется. Когда-то я Гумилевым восхищался – как поэтом и как человеком. А теперь мне его просто очень жалко. Я знаю про него всё, что только можно знать. Чуть не поминутно всю биографию. Но самого главного не знаю. Обратился ли он к Богу перед смертью, всей душой и без остатка? Покаялся ли за свои грехи и заблуждения? Всё остальное не имеет значения».
«И покаялся, и исповедовался, – успокоил его „рыболов“. – Можете на этот счет не волноваться».
«Да где он мог исповедаться? В предвариловке на Шпалерной? И у кого? У следователя Якобсона?»
«Не на Шпалерной. Перед расстрелом его перевезли на Гороховую».
«Большинство исследователей пришли к выводу, что на расстрел его и остальных увезли со Шпалерной».
«Большинство исследователей заблуждаются. Часть осужденных по делу профессора Таганцева, всего 12 человек, 24 августа 1921 года, непосредственно перед казнью, перевезли в Петроградскую ЧК, на Гороховую, 2. А остальные 55 человек– те действительно остались на Шпалерной».
«Вы что-то путаете. 12 и 55 получается 67, а в списке казненных, сколько я помню, шестьдесят одна фамилия!»
«Приговоренных было 67. Но за 12 человек нашлись влиятельные ходатаи. В числе этих 12-ти в основном были ученые и один поэт. Решать судьбу каждого из них должен был лично особоуполномоченный ВЧК товарищ Агранов. Поэтому последнюю ночь эта группа горе-заговорщиков провела на Гороховой, в знаменитой „Комнате для приезжающих“. Так называлось помещение на первом этаже, рядом с пропускным пунктом. Всех сковали наручниками по двое. В паре с Николаем Степановичем оказался профессор-антрополог Воскресенский, в прошлом выпускник духовной академии, некогда рукоположенный в сан, но потом ушедший в науку. Он-то и отпустил поэту грехи перед смертью».
Филолог вздрогнул и заморгал. Это известие потрясло его.
«Откуда вы знаете?! Из каких источников?!»
«При чем тут источники. Тех, кто был заперт в „Комнате для приезжающих“, одного за другим уводили куда-то, а потом приводили обратно. Вернее сказать, кого-то приводили, а кто-то так и не вернулся. Шестерых технарей Агранов освободил от расстрела – они могли пригодиться народному хозяйству. Но люди, ждавшие в комнате, не знали, хорошо это или плохо – когда кто-то не вернулся. Так же вывели Гумилева. Он отсутствовал примерно полчаса. Когда его завели назад и снова приковали к товарищу по несчастью, поэт тихо сказал: „Теперь уж всё. Наклонитесь ко мне, прошу вас. Я хочу исповедаться и причаститься“. Антрополог исполнил его желание. Так всё и произошло, уж можете мне верить».
«Подите вы знаете куда, Воланд доморощенный! – обозлился мужчина. – „И доказательств никаких не потребуется. Все просто: в белом плаще с кровавым подбоем….“ Ничего вы не знаете! Нахватались фактов где-то, по случайности, а теперь морочите мне голову! И я, дурак, уши развесил!»
Этот взрыв эмоций ужасно насмешил «рыболова», он просто-таки ухихикался. То ли ему нравилось дразнить ученого филолога, то ли действительно рассказчик был уверен в точности своих сведений.
«С прямой речью я немного увлекся. Тут вы правы. Забыл, что пишу не для журнала „Караван историй“. Что именно шепнул Николай Гумилев бывшему священнику, я, разумеется, не знаю. Но исповедь была. Об этом известно от командира Коммунарской роты, некоего товарища Бозе. Он был в ту ночь начальником караула и написал по начальству рапорт о возмутительном поведении „бывшего служителя культа“. Это, кстати, стоило профессору Воскресенскому жизни. Несмотря на ходатайство Академии наук, его расстреляли несколько дней спустя».
Лысый не знал, верить или нет.
«Что-то я не припоминаю в деле никакого профессора-антрополога».
«Вы, наверное, не занимались так называемым заговором Таганцева подробно. Только непосредственно Гумилевым?»
«Да не было никакого заговора! Было брожение в интеллигентской среде, недовольство советской властью, обычные чеховские разговоры о том, что надобно дело делать. Таганцев был мечтатель. Он надеялся очеловечить власть Советов! Чего стоит договор, который он подписал в тюрьме с мерзавцем Аграновым! Назвать имена и адреса соучастников в обмен на гарантию помилования для всех, кого он включит в список. Бедняга был уверен, что это для них будет охранная грамота. Уж этих-то, „разоружившихся“, точно не расстреляют. То-то Агранов потешался! Что для большевика честное слово, хоть бы и письменное? Буржуазный предрассудок».
«Вы не вполне правы, – возразил „рыболов“. – Я подробно изучил дело и могу со всей уверенностью сказать, что заговор был, и чрезвычайно искусный. Только затеял его, конечно, не профессор Таганцев, а Яков Агранов. После Кронштадтского мятежа власть очень беспокоилась за ситуацию в Петрограде, население которого в значительной степени состояло из „бывших“. Нужно было как следует их припугнуть. Как потом писал сам Агранов с характерной для того времени метафоричностью, «70 % петроградской интеллигенции были одной ногой в стане врага.
Мы должны были эту ногу ожечь». То есть вся операция носила, так сказать, профилактический характер. Агранов, в ту пору начальник Секретно-оперативного отдела ВЧК, разработал многоступенчатую интригу. Он использовал провокаторов из числа беглых матросов-кронштадтцев и бывших офицеров. Они баламутили воду, создавая видимость антисоветской деятельности. Их задача была втянуть в этот водоворот как можно больше людей. Провокаторы отлично справились с заданием. В июле-августе ЧК арестовала больше 800 человек. Половину расстреляли или посадили. Половину, хорошенько припугнув, выпустили. Так что заговор удался на славу».
Филолог примолк, больше не возражал. Ободренный вниманием, «рыболов» закинул ногу на ногу и вкрадчиво проговорил:
«Может быть, я сниматель пыльцы и ловец рыбы в мутной воде, но у меня есть улов, ценность которого вы безусловно оцените. В 91-м году, после путча, как вы знаете, некоторое время можно было получить доступ в любой архив, даже самый засекреченный. Потом гэбуха опомнилась и снова все позакрывала. Но в те золотые для нашего брата денечки я нарыл один редкостной ценности документец. И до сих пор нигде еще его не опубликовал. Жду подходящего случая. Мне удалось порыться в бумагах Агранова, изъятых у него летом 37-го года во время ареста. Была у меня идея написать об этом субъекте книгу. Поразительно интересный персонаж. Этакий профессиональный ловец душ, приставленный бдить за интеллигенцией. Умный, изобретательный, по-своему талантливый. Друг и приятель всех даровитых литераторов. Факир, под дудочку которого извивались творцы-„попутчики“. Сгорел в аппаратных интригах, вечная ему память».
«Как вы можете! Агранов был чудовищем! Надеюсь, его хорошенько помучили перед смертью!»
«Очень нехристианское суждение, – ехидно заметил „рыболов“. – И вообще, по религиозной логике, если злодей сильно страдал, да еще принял мученическую смерть, это равносильно прижизненному искуплению грехов и гарантирует избавление от адского огня. А про вечную память я сказал намеренно. Мы вот забыли товарища Агранова, а зря. Про него в школе рассказывать надо. Тогда, может, у нас аграновы когда-нибудь и переведутся».
«Ладно-ладно, – проворчал лысый. – Не отвлекайтесь. Что вы там раскопали в бумагах чудесного Якова Сауловича?»
«Стенографическую запись его разговора с Гумилевым в ночь на 25 августа 1921 года. Запись велась не для протокола и в материалы дела не попала. Агранов был в городе на особом положении. Полномочный эмиссар центра, доверенное лицо Ленина и Дзержинского. Сам предгубчека товарищ Семенов ему в рот смотрел. Никого не удивляло, что особоуполномоченного повсюду сопровождает красивая барышня, его личная стенографистка. Агранов был заядлый селадон. Впоследствии Маяковский не напрасно будет ревновать к нему Лилю Брик. Прелестная стенографистка присутствовала на всех ключевых допросах, слово в слово записывая сказанное для личного архива своего начальника. Я видел этот архив – уже не особоуполномоченного ВЧК, а заместителя наркома Агранова. Там масса захватывающе интересных документов. Но жемчужина этой „частной коллекции“ – запись разговора с „Гумилевым Н.С., бывшим дворянином, до ареста проживавшим по Преображенской ул., д 5/7, кв. 2“. Зачем Агранову понадобилось регистрировать этот совершенно абстрактный, бесполезный для органов диалог, понять трудно… Но предположить могу. Он был любителем знаменитостей, этот славный Яков Саулович, а Гумилев безусловно мог считаться, выражаясь по-нынешнему, звездой первой величины. Возможно, Агранов тешил свое самолюбие, чувствовал себя Геростратом или Понтием Пилатом. Рук, впрочем, умывать не собирался, ответственности с себя не снимал. Совсем напротив. Товарищи чекисты не были чистоплюями и суда истории не страшились. Они ведь были уверены, что перепишут ее по-своему, на века».
«Вы сделали ксерокопию? – перебил филолог разглагольствования „рыболова“. – Это документ огромной важности! И культурной, и исторической!»
«Какие ксерокопии в 91 году? Тогда аппаратов-то было всего ничего, а наш брат исследователь в гэбэшном архиве вообще находился на птичьих правах. Нас едва терпели. Можно было только делать выписки. Но у меня фотографическая память. Это профессиональное. Закрою глаза, сконцентрируюсь – и желтоватые страницы сами выплывают перед глазами».
«Ну так включайте свою фотографическую память! Только лапшу не вешайте. Я специалист, поймаю на любой мелочи».
Белоголовый снисходительно усмехнулся.
«Ловите, ловите… Только, вы уж не сердитесь, я позволю себе вставлять кое-какие описания. Для самого себя. Фотографическая память работает именно так: мысленно воссоздаешь происходящее, рисуешь всю картину и „оживляешь“ ее, зрительно представляя участников. Тогда не просто видишь строчки, а словно слышишь голоса. И это уже навсегда. Как магнитофонная запись».
Он закрыл глаза, сжал пальцами виски. Филолог жадно на него смотрел. Но в это время на дорожке раздался скрип, и «рыболов» с досадой открыл глаза.
Девочка в клетчатой юбке и белых гольфах катила в кресле укутанного пледом дедушку. Хотела поставить рядом со скамейкой, но инвалид раздраженно сказал:
«Сколько раз говорить! Не на солнце!»
Она вздохнула, перекатила его подальше, в тень, где журчал небольшой фонтан. Чмокнула в седую макушку, крикнула «Я скоро!» и убежала.
«Рыболов» снова сконцентрировался. И минуту спустя приступил к рассказу.
12:20
«Стало быть, Петроград, август, ночь. Гороховая, 2.
Я так и вижу этот кабинет, где вся обстановка осталась, как во времена царской полиции. Только вместо портрета государя императора на стене литография Робеспьера. Ее привез с собой московский начальник. Робеспьер его любимый герой.
В годы гражданской войны эти люди (во всяком случае, те из них, кто был пообразованней) очень любили подчеркивать свою схожесть с якобинцами и парижскими коммунарами. Это возвышало их в собственных глазах и придавало их революции всемирность. Не задворки Европы, не смута в азиатской империи, а великая эстафета борьбы пролетариата за свои права. Потом, к концу 20-х, эта аналогия вышла из моды. Слишком она получалась конфузной: та революция закончилась диктатурой маленького корсиканца, эта – диктатурой маленького грузина. Лучше было не заострять внимания трудящихся на этом обстоятельстве. Да и кончил корсиканец, как мы знаем, неважно.
Но до превращения революционной диктатуры в империю далеко. Советская власть пока совсем молода.
Хозяин кабинета тоже очень молод. Он приехал в город, еще недавно бывший блестящей европейской столицей, по сути дела, с неограниченными полномочиями, а ему всего 27 лет. Для революции обыкновенное явление. Сен-Жюсту, творившему расправу в Страсбурге, было на два года меньше. Эмиссару Комитета Общественного Спасения Жюльену де Пари, заставившему трепетать жирондистский Бордо, едва исполнилось восемнадцать. У нас же 24-летний Сергей Лазо командовал фронтом. А 20-летний Блюмкин заведовал в ЧК отделом по борьбе со шпионажем – тот самый Блюмкин, про которого ваш Гумилев с пиететом писал:

Человек, среди толпы народа
Застреливший императорского посла,
Подошёл пожать мне руку,
Поблагодарить за мои стихи.


Жить лучше всего в эпоху пожилую, прозаическую. А 21-й год – время молодое, поэтическое. И двое мужчин, разговаривавшие через широкий, покрытый бумагами стол, тоже были молодые поэты.
Вы не поднимайте брови. Агранов безусловно был в своем деле поэт и даже художник. Только его тексты принимали вид смертных приговоров, а картины были написаны кровью. По силе воздействия на умы и сердца – всем искусствам искусство. Ленин хорошо разбирался в деловых качествах своих соратников. Знал, кого приставить к столь тонкому делу, как надзор за творческой интеллигенцией. Сентиментальный наркомпрос Луначарский отвечал у Владимира Ильича за пряник, а кнутом заведовал демонический чекист Агранов.
У тоталитарной власти, которой хочется все живое подчинить своему контролю, творческие личности вызывают особое, болезненное любопытство. Во-первых, эти чудаки обладают трудноопределяемой, но несомненной властью над душами, то есть в некотором роде являются конкурентами. Во-вторых, при всей своей человеческой слабости и уязвимости, они непредсказуемы, как бы неуловимы. Взять эту бабочку за крылышки ничего не стоит, но это мало что дает. Крылышки ломаются, на пальцах остается волшебная пыльца – и бабочке конец. А хочется, чтобы она продолжала летать с цветка на цветок, но не по собственной прихоти. Полет должен проходить по линии, которую определяет партия.
Вся история советской культуры – сплошная ловля бабочек. ЦК и ЧК семьдесят лет гонялись с сачком за талантами. Одних по неуклюжести придавили. Других зацапали и, желая приручить, обломали им хрупкие крылышки. Большинство секретарей Союза писателей, столпов соцреализма, в ранней молодости были даровиты. Фадеев, Федин, Леонов, Тихонов, Асеев. Даже певец щита и меча Вадим Кожевников когда-то начинал с талантливой новеллистики.
С композиторами у власти получалось хуже. Музыка – стихия эфемерная. Вроде бы сочинил человек музыку про колхозников, как Прокофьев или тот же Шостакович. А про что этот «Светлый ручей» на самом деле, черт его разберет. Ну и вообще, по мере старения и ожирения советская власть утрачивала нюх и бдительность.
Яков Агранов был куда ярче своих преемников – «кумов» из Пятого управления и секретарей по идеологии. Человек любил свое дело, верил в него, работал творчески, с огоньком».
«Хватит рассуждений, переходите к стенограмме», – попросил филолог. Он как взял с самого начала ворчливый, подозрительный тон, так и не мог с него сойти, хоть звучало это крайне невежливо. «Рыболов», однако, не обижался. Он был в своей стихии: разглагольствовал перед заинтересованным слушателем, а прочее для него, кажется, не имело значения.
«Еще одно предварительное примечание. Маленький психологический нюанс, который нельзя упускать из виду.
Они оба, и Агранов, и Гумилев, очень некрасивы. Николай Степанович бесцветен, припухшие глазки, нескладно вылепленное лицо. Яков Саулович, несмотря на молодой возраст, уже обрюзг, нос у него кривоватый, уши оттопыренные, в грубо вьющихся волосах перхоть».
«Разве это важно?»
«Конечно. Ведь в углу за отдельным столиком сидит очень привлекательная девушка и вслушивается в каждое их слово. Разговор происходит в ее присутствии. Они оба про это помнят каждую секунду. А Гумилев очень остро сознает еще и то, что это, вероятно, последняя красивая женщина, которую он видит в своей жизни.
Поразительно, что в беседе тема приговора и казни вообще не затрагивается. А ведь Гумилев отлично знает: сейчас решается его участь. Он ни о чем не просит, не выказывает суетливости, страха. Этакий ленивый диалог на абстрактную тему. Тут есть какое-то досадное, но восхитительное мальчишество. Неважно, что будет потом, – важно, как ты выглядишь перед другими и перед самим собой в данную минуту. Таково все поведение бедного Николая Степановича в деле о заговоре. Что-то импозантное наобещал, потом таинственно намекнул, потом небрежно похвастался, на допросах считал недостойным юлить. Негибкий, гордый человек. Не расстреляли бы в 21-м, все равно долго бы не прожил.
С вершителем своей судьбы, страшным особоуполномоченным из Москвы, он разговаривает, будто со случайным попутчиком в вагоне. Еще раз замечу: в присутствии безмолвной, но прекрасной барышни.
Только в самом начале собеседники касаются главного, и то по инициативе Агранова. Этот скрипач знал, как нужно исполнять пиццикато на струнах человеческой души.
Первая фраза после обязательной преамбулы (имя, возраст, род занятий – как будто Агранов всего этого не знал) в стенограмме такая:
– Суд приговорил вас к расстрелу как «явного врага народа и рабоче-крестьянской революции». Однако за вас ходатайствуют очень влиятельные люди.
Это чтобы в допрашиваемом пробудилась и затрепетала надежда.
ГУМИЛЕВ: Верно, Горький?
Уверен, что он спросил это предельно небрежным тоном, будто о пустяке.
АГРАНОВ: Я же сказал «влиятельные». А господин Пешков в последнее время ведет себя так глупо, что его ходатайство вряд ли пошло бы на пользу дела. Особенно такого.
Здесь бы, после слов «особенно такого», наверняка произнесенных с нажимом, осужденному начать допытываться дальше, но Гумилев молчит да, полагаю, еще и пожимает плечами. Мол, не хотите – не говорите, мне-то что.
Как известно, за него пробовал заступиться Луначарский, к которому среди ночи приходила Мария Федоровна Андреева. Но Ленин сказал наркому просвещения: «Мы не можем целовать руку, поднятую против нас» – и оставил вопрос «на усмотрение петроградских товарищей». То есть Якова Агранова, который, таким образом, был волен казнить или миловать первого поэта России.
А вот теперь наступает самое интересное.
АГРАНОВ: У вас есть ко мне вопросы?
Подсказал, стало быть. Не выдержал паузы. Решил проверить поэта-романтика и георгиевского кавалера на крепость.
ГУМИЛЕВ: Есть. Вы ведь давно служите в ЧК?
АГРАНОВ: Два с лишним года. А что?
ГУМИЛЕВ: По роду своей деятельности вы должны были хорошо изучить человеческую натуру. Вероятно, эти два года стоят двадцати. Вы, я полагаю, чувствуете себя гораздо старее своего возраста.
Представляю, как от таких речей у Якова Сауловича поползли его густые брови. А Николай Степанович, должно быть, чуть-чуть покосился своим знаменитым прищуренным взглядом в сторону, на скрипящую карандашом девушку: «Ну что? Каков я?»
АГРАНОВ: Тонкое замечание. Делает честь вашей проницательности. Иногда мне кажется, что мне сто лет. Или двести. Человеков я действительно изучил во всей их красе.
ГУМИЛЕВ: Ну и как вам они, человеки?
Такой досужий разговор двух небожителей, взирающих с Олимпа на букашек, что ползают внизу, в прахе. А ведь один из собеседников завтра сам станет прахом…
АГРАНОВ: Материал дрянь. Сырая глина. Прежде чем строить из нее новый мир, надо еще превратить ее в кирпичи. Сформовать, обжечь, вычистить из душонок мусор. Большая работа, грязная. Но мы, чекисты-большевики, ни работы, ни грязи не боимся. Тем и сильны.
ГУМИЛЕВ: Тем вы и сильны. Это так. Но этим же и слабы.
АГРАНОВ: Что за софистика?
ГУМИЛЕВ: Не софистика. Ваша профессия дает вам возможность видеть человека только снизу. И вам кажется: это всё, что в нем есть. Страх, слезы, мольбы о пощаде, предательство, вранье. Должно быть, вас как профессионала человек интересует только с одной точки зрения. Где в данном субъекте слабина, где пункт разлома, на который нужно надавить, чтобы ларчик открылся. Но, наверное, бывают ларчики из стали, которые не открываются?
АГРАНОВ: Редко, но бывают. Их мы уничтожаем безо всякой пощады. Вы такой?
Здесь стенографистка помечает: «Долгая пауза». Должно быть, арестанту очень хотелось сказать: «Да, такой». Но в первую секунду не сказал, а потом было поздно. Раз сразу не ответил, значит, не такой уж он стальной.
ГУМИЛЕВ: Я весь – разлом и раскол. Иначе я не был бы поэт… Скажите, если уж у нас такой откровенный разговор… Вероятно, последний в моей жизни?
Здесь примечателен знак вопроса, который барышня поставила в конце фразы. Похоже, что голос у мужественного человека все-таки дрогнул. И дальше снова написано: «Пауза». Могу себе представить, как наслаждался ею товарищ Агранов. Он, сволочь, сделал вид, что вопросительной интонации не расслышал. Во всяком случае, на подразумеваемый вопрос не ответил.
АГРАНОВ: Слушаю вас. Что вы замолчали?
ГУМИЛЕВ: Вы лично знакомы с Лениным?
АГРАНОВ: Что? (Удивился, я думаю. Не ждал нового поворота.) Да, я хорошо знаю Ильича. Одно время я был его секретарем.
ГУМИЛЕВ: Он никого не допрашивает, очных ставок не устраивает, расстрелом не угрожает. Взгляд на людей у него должен быть шире, чем у особоуполномоченного ЧК. Что для Ленина люди?
АГРАНОВ: Смотря какие. Владимир Ильич посвятил всю свою жизнь борьбе за счастье пролетариата. Враги пролетариата для него не люди. Это и называется «классовая мораль».
ГУМИЛЕВ: Он презирает людей?
АГРАНОВ: Он… знает им цену. Каждому из тех, кто его окружает.
ГУМИЛЕВ: Я так и думал. Это ужасно.
АГРАНОВ: Что ужасно? Знать истинную цену конкретного человека?
ГУМИЛЕВ: И это тоже. Потому что у человека цены нет. Однако еще ужасней, что он судит о человечестве по тем, кто его окружает.
АГРАНОВ: В вашем положении я бы был осторожнее с контрреволюционными высказываниями.
ГУМИЛЕВ: Я не имел в виду ничего контрреволюционного. При царе было то же самое. Всякий самодержец, как бы он ни назывался – пускай предсовнаркома, неважно, – очень скоро оказывается окружен людьми самого скверного сорта. Диктаторы не выносят упрямцев, спорщиков, людей с чувством собственного достоинства. Такие соратники полезны и даже незаменимы на пути к власти, однако, когда власть уже захвачена, гораздо удобнее иметь в непосредственном окружении людей покладистых. Они моментально облепляют трон победителя. Они ловки, гибки, необидчивы, услужливы. Через некоторое время они оттесняют прежних товарищей. Или те становятся такими же, чтобы не потерять своего положения. Так или иначе, вскоре властитель оказывается со всех сторон окружен людьми низкими. По ним он и судит о человечестве в целом, а других людей он больше не встречает. Ведь тот, кто наделен самоуважением, не станет толкаться в передней. Даже если он идейный союзник вашего предсовнаркома.
Из всего этого Агранов ухватил только одно.
АГРАНОВ: Не пытайтесь прикинуться попутчиком советской власти. Поздно.
ГУМИЛЕВ: Да я, собственно, не о себе говорил.
АГРАНОВ: Разумеется. Вы гений. Бог! Это вы сами смотрите на род людской с презрением. Плевать вам с ваших облаков на простого человека. Потому что он груб, неумыт и вместо ваших изысканных творений горланит частушки Демьяна Бедного!
Разозлился особоуполномоченный, это очевидно. И я догадываюсь, на что именно. Неправильно истолковав фразу об «идейном союзнике», он было возликовал: сейчас этот гордец начнет вилять и лебезить. Оказывается, ошибка вышла.
ГУМИЛЕВ: Я вовсе не…
АГРАНОВ: Вы считаете себя гением, не правда ли? Прыщавые юнцы и восторженные девицы, которым вы морочите голову на своих семинарах, поддерживают вас в этом суждении. Ах, «Я конквист?дор в панцире железном, я весело преследую звезду»! Ах, «Мы прекрасны и могучи, молодые короли»! Не скрою, мне эти стихи тоже нравятся. Сильные стихи! Вы крупный талант, Гумилев. Вот и ваши заступники пишут про вас в коллективном письме… Сейчас… Вот: «Ввиду высокого его значения для русской литературы…тра-та-та… об освобождении Н.С. Гумилева под наше поручительство». Как будто «высокое значение для русской литературы» – это смягчающее обстоятельство!
ГУМИЛЕВ: Разве нет?
АГРАНОВ: Да они вас своим ходатайством к стенке ставят! У нас были сомнения, как с вами поступить, но визгливый хор всех этих защитников вправил нам мозги. «Не трогайте его, он гений! Солнце русской поэзии! Из талантов талант!» Мы, большевики, доверяем мнению специалистов. Раз они говорят «талант», стало быть, так и есть. Но вам от этого только хуже.
ГУМИЛЕВ: Почему? Я был искренен, когда сказал следователю, что разоружился перед советской властью.
АГРАНОВ: Ваше оружие – ваш талант.
ГУМИЛЕВ: Если у меня и есть талант, то принадлежит он не мне, а Богу. И я не волен распоряжаться им по своей прихоти.
АГРАНОВ: Вот-вот! В том и штука. Ваш талант принадлежит вашему богу. Ваш бог не позволит вам использовать талант на пользу рабоче-крестьянского дела. А всякий талант, который работает не на нас, обречен работать против нас. И потому талантливость является не смягчающим, а отягощающим вину обстоятельством. Если зло совершается вдохновенно и талантливо, это во сто крат хуже, чем если бы его творили бездарно. Предположим, грабитель банков проявляет в своем преступном ремесле недюжинный талант. Что ж ему за это, поблажки делать? А вы, литераторы, способны нанести обществу куда больший вред, чем какой-нибудь бандюга.
ГУМИЛЕВ: Зачем вы меня сюда вызвали? Чтобы все это сказать? Чего ради тратить время?
АГРАНОВ: У меня время есть. Зато у вас его больше не осталось. Нина, всё записала? Увести!»

«Рыболов» сам на себя удивился:
«Оказывается, стенографистку звали Ниной! Я совершенно забыл. А теперь выплыло. Всё, на этом запись странного допроса заканчивается. Интересно, правда?»
Лысый мужчина слушал рассказ, давно уж позабыв о первоначальном скептицизме.
«Вы должны повторить еще раз текст стенограммы. Я запишу! Тут драгоценно каждое слово! – сказал он взволнованно. – На диктофон. Если все это… Вы не имели права столько лет утаивать такое важное свидетельство от публики! Как вас все-таки зовут? Где именно хранится личный фонд Агранова? Мало ли, что он засекречен. Тут нет никакой государственной тайны! Этот документ имеет огромную культурно-историческую ценность. Один мой коллега вхож к Матвиенко. Нужно попробовать через нее. Уверен, она поможет! А если нет, найдем другой ход!.. Да включайся же ты, черт тебя дери!»
Он говорил сбивчиво, сыпал идеями и вопросами, не дожидаясь ответа, а сам пытался включить диктофон на мобильном телефоне.
«Аккумулятор сел! Что за мистика! Я только вчера его подзарядил!»
«Бывает. – „Рыболов“ слегка зевнул – как это делают воспитанные люди, то есть не размыкая губ и лишь слегка раздув ноздри. – Они всегда садятся в самый неподходящий момент».
«Здесь на углу салон связи. Я куплю новый аккумулятор. Пойдемте!»
Филолог вскочил.
«Идите-идите. Я посижу».
Любопытство, с которым «рыболов» впился в нового слушателя, испарилось без следа. Он больше не смотрел на лысого мужчину. Озирался вокруг, поглядывая на прохожих.
«Вы не уйдете? – робко спросил филолог. – Я вернусь через десять минут».
«Слово „рыболова“. Буду сидеть, как приклеенный».
Ободренный обещанием, мужчина быстро пошел, почти побежал по аллее. Перед тем, как повернуть на дорожку, что вела к выходу из парка, он обернулся – и остолбенел.
Скамейка была пуста. Позабытая (а может быть, оставленная за ненадобностью) трость поблескивала рогатым серебряным набалдашником.

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Последний раз редактировалось F o X Пн 10 июн, 2013 18:04, всего редактировалось 2 раз(а).



Пн 10 июн, 2013 17:55
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Philosophus писал(а):
Экстравагантно.))) Напоминает космогонию древних гностиков.

То, что христианство (монашеское, евангельское, христианство Нагорной проповеди и добровольного мученичества) или же буддизм (тоже монашеский), - восторжествуй эти высоко-духовные учения в мире по-настоящему, то вполне логично все бы обернулось вымиранием человеческого рода, - это вполне правдоподобная гипотеза. Другое дело, проверить ее никогда не получится: инстинкты жизни человечества в целом сильнее, чем стремление к святости отдельных людей и групп.

PS Анна Борисова - это, насколько мне известно, проект-превдоним Акунина, т.е. Чхартишвили.


А первого размещенного отрывка - то, мне кажется - если Бог и Дьявол - как реально существующие Личности - то, пожалуй, первый размещенный мной отрывок ещё и о них. :) А не только о религии. Хотя, и о религии тоже.

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 10 июн, 2013 17:57
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Вот ещё - интересное суждние : (правда, его я уже слышала)

Отрывок из романа А.Борисовой "Там":

– А вы что, в существование души верите? – спросил бармен скептически.
Нормальный русский разговор за выпивкой, подумала Анна. Начинается с народов Африки или любой другой белиберды, заканчивается непременно бессмертием души.
– Я агностик, – ответила Анна и вытянула через соломинку остаток сладко-горького напитка.
– Кто?
– Агностик – это человек, который открыт любым предложениям. Изобретателя Эдисона помнишь? Он, умирая, произнес замечательные слова. "Если после смерти что-то есть, это очень хорошо. А если ничего нет, то еще лучше". Сказал и помер. Вот и я такая же. Если б не бояться смерти, то даже любопытно. Столько всяких версий существует! Есть теория "выхода из тюрьмы". Будто все мы на самом деле обитатели другого мира, который гораздо лучше нашего. А Земля это тюрьма, и мы сюда помещены за преступления. В зависимости от тяжести содеянного сроки у всех разные, но максимальный сто лет. Кто умирает в младенчестве, это мелкие хулиганы, кому дали типа пятнадцать суток. В тюрьме есть разные зоны. Общий режим это развитые страны. Строгий это как у нас. Особый это как в Африке. Отсидел свое, помираешь и возвращаешься на волю.

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 10 июн, 2013 20:07
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
F o X писал(а):
А.Борисова . Креативщик /отрывок/
Собеседник уже не порывался уйти. Хитрецу удалось-таки втянуть его в разговор. Нет сомнений, что именно этого старый приставала и добивался.
«Вечное заблуждение людей невоцерковленных, что христианство мягкотело и беззубо, – стараясь сдерживаться, сказал лысый. – Христос – это Любовь. А Любовь – чувство сильное, страстное. Если ты полюбил Бога, всякое оскорбляющее Его слово больно ранит».
«И чем примитивней конфессия, тем больней ранит, – подхватил собеседник. – Чем менее развито религиозное сообщество, тем шире список запрещенных тем, тем ниже порог обиды и тем острее агрессивность ответной реакции. Поглядите-ка на современный мир. Самая обидчивая религия ислам. Следующая по мнительности – наше православие. Потом идет католицизм. Наименее обидчивые протестанты и буддисты. Потому что у них вера более взрослая. На самом же деле религия не имеет отношения ни к обидам, ни к любви. Она совсем про другое».
и т.д.

F o X, прочитал и вправду с удовольствием!
Борис Акунин - очень проницательный человек с развитой "интеллектуальной совестью".
Его последние романы про Фандорина конечно слабы чрезвычайно, - и видно невооруженным глазом, что автор уже перерос уровень коммерческой беллетристики.
Что до предполагаемого диалога Гумилева и Агранова - это почти что выход на жанр, отечественной прозой почти что не освоенный. Не столь важно, был ли такой диалог на самом деле; главное, - что если бы был, то его участники говорили бы примерно так, а не иначе.

PS
То, что после ислама "следующее по мнительности - наше православие" - наблюдение точное. От себя добавлю, что есть "детская болезнь левизны", а есть детская болезнь "правизны". Сегодня, кстати, у Государственной Думы (Дуры?) особый день - на повестке дня окончательное чтение законопроекта об уголовной ответственности за оскорбление религиозных чувств верующих.

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Вт 11 июн, 2013 10:34
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Даааа, диалог Агранова и Гумилёва, на мой взгляд, много что показывает .... Здесь - и вывернутая наизнанку психология (и ценности!)(большевиков) и - неприкрытый цинизм (Агранов) и - мальчишество (перед смертью!) (Гумилёв)... Гумилёв - умница... Агранов - тоже, естественно, не дурак, но, Гумилёв(по-моему), на порядок, выше... И Агранов это (опять же, по-моему) понимает...

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Последний раз редактировалось F o X Вт 11 июн, 2013 12:22, всего редактировалось 1 раз.



Вт 11 июн, 2013 12:17
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Про Фандорина мне фильм понравился, а вот роман читать начала - и дальше не стала....
А вот Лукьяненко "Ночной дозор" - фильм - обплевалась, а книга - оторваться не могла...
Вообще - нравятся книги неоднозначные , где надо думать, где мысль можно трактовать и так и эдак, где истин - много.... Ведь, у каждого, может быть своя.. истина

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Вт 11 июн, 2013 12:21
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
F o X писал(а):
Про Фандорина мне фильм понравился, а вот роман читать начала - и дальше не стала...

Про Фандорина я читал все романы. С грустью в сердце проследил постепенное (и неизбежное) деградирование блестящего (по началу) литературного сериала. "Черный город" (последний из опусов) - я бы назвал этого лидера рейтингов продаж просто плохим детективом...
Акунин-Чхартишвили, как мне представляется, имеет мощный и нереализованный потенциал писателя-моралиста (в хорошем смысле этого слова). В современной русской литературе - это территория Михаила Веллера.

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Вт 11 июн, 2013 12:44
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Анна Борисова. "Там" /отрывок/

– Кузнечик, ты почему не пьешь? – не мог понять Хозяин.
Он взял Кузю за шею, будто несмышленого щенка, ткнул мордой в блюдце. Но Кузе было не до Пузырящейся Воды.
Он вдруг понял, откуда тянет Запахом.
За столиком сидели двое.
Один узкий, серый. Неприятный. Смердит духами, гуталином, еще какой-то щекотной дрянью.
Другой поменьше, черный. Запахи неплохие: пот, говяжья сосиска, что-то клеенчатое. Но Смертью тянуло именно от черного. Никаких сомнений!
Ужасный Запах набухал и ширился, будто расползающееся сизое облако. Времени оставалось совсем мало. Оно уже почти кончилось.
Кузе неудержимо захотелось броситься вон из этого пропащего места. Но не бросать же Хозяина. Да и не успеть тому на двух нескладных лапах.
Рыжий боксер, подбадривая себя, зарычал. Ощерил зубы и ринулся на Запах.
Акт I
В баре полумрак.
По радио поет группа "Тату": "Я сошла сума, я сошла сума, я сошла сума…"
Рыжая собака с рычанием бросается к столику, за которым сидят Муса и Ястреб. Муса испуганно вскакивает. Стул, на котором он сидел, падает.
Ястреб оборачивается к охранникам и сердито кричит что-то по-английски, но пес переходит на лай, и слов не слышно.
Губкин и Колыванов сами изумлены, ничего не понимают.
Муса расстегивает пиджак. У него дрожат пальцы, глаза выпучены от ужаса, губы что-то беззвучно шепчут. Кузя громко лает, брызгается слюной.
"Ля иляха илля-Ллаху!" – истошно выкрикивает Муса.
Дернувшись, Ястреб поворачивается к нему, шипит что-то по-арабски, протягивает руку, но поздно. Пальцы Мусы уже в кармашке жилета.
Яркая вспышка.
Оглушительный грохот.
Крики, треск, звон стекла.
Песня обрывается на словах "Папа-мама, прости-и!"
Сцену заволакивает черный дым.
Больше ничего не видно.
События, описанные в первых одиннадцати картинах, происходят одновременно.
Двенадцатая картина начинается секунду спустя.
1.1
Картина первая
Кузя
«Беги! Ты в опасности! Все в опасности!" – кричал Кузя черному человеку, от которого остро пахло Смертью.
Но тот не понимал. Люди за исключением Хозяина никогда ничего не понимают. Да и Хозяин не всегда.
От черного человека кисло запахло страхом. Но испугался человек не Смерти, а Кузи. Вот глупый! Как будто Кузя его укусит.
Боксер перешел на лай.
"Скорей! Скорей! Времени больше нет!"
Черный человек схватил себя за бок и сделался огненным облаком, превратив Кузю в комочки разодранной плоти.
1.2
Картина вторая
Муса
С того момента, как в бар вошли охранники, Муса был сам не свой. Стеснялся выказать страх, даже отхлебнул чаю, но руки мелко дрожали, а на лбу выступила холодная испарина.
Один из кафиров нашептывал что-то своему мерзкому бульдогу. Второй, не скрываясь, впился в Мусу ненавидящими поросячьими глазками и отвел взгляд не сразу.
Знают! Они все знают!
Спокойно, сказал себе Муса. Просто эти неверные не любят мусульман. И вообще теперь, когда на мне жилет, бояться нечего.
Он даже улыбнулся Связному, показать, что нисколько не встревожен.
Но проклятая собака вела себя странно. Раздувала ноздри на своем жабьем рыле, смотрела только на Мусу, начинала порыкивать.
Среди учеников мадраса ходили слухи, что у кафиров есть псы, специально натасканные вынюхивать шахидов. Будто бы есть какой-то хитрый химикат, называемый эссенция. Это зелье еврейские ученые добыли в своих лабораториях из крови мучеников, отдавших свою жизнь за Правое Дело.
Не может этого быть, сказал себе Муса, храбрясь. Глупые выдумки.
Но в ту же секунду жабопес сорвался с места и рыча кинулся на него!
Все было кончено…
В первый миг Мусу охватил парализующий страх. Зато Связного мужество не оставило. Он обернулся к врагам и крикнул им что-то грозное.
Это придало Мусе сил.
– Нет Бога, кроме Аллаха! – провозгласил он, нащупывая заветный клапан.
Связной сказал что-то еще, уже не кафирам, а Мусе. Наверное, подбодрил или просто попрощался. Слов Муса не разобрал.
Собрав всю свою волю, он зажмурился и нажатием пальца вверил душу Аллаху.
1.3
Картина третья
Ястреб
От рычания за спиной он вздрогнул. Разозлился жутко, в первую очередь на собственную нервозность. Ну и на болванов, которые не могут уследить за собакой.
Черт знает что! Главное, сидят, пялятся, уроды.
– Take away that fucking dog!
(Уберите эту хренову собаку! (англ.))
В этом и была его ошибка. Смотреть надо было не на охранников, а на верблюда. Услышав молитву, которую правоверные произносят, расставаясь с жизнью, Ястреб повернулся, прошипел по-арабски:
– Не смей, идиот, ты что!!!
Но мир превратился в белый-пребелый шар и лопнул черными брызгами.
Ястреба не стало.
1.4
Картина четвертая
Шин Вада
Вада сидел и протирал очки, поэтому разглядел своими близорукими глазами лишь какое-то движение, услышал собачий лай, чей-то возглас.
Всему этому он не придал значения, потому что уже несколько минут внутри него происходило что-то очень важное и непонятное. В сердце нарастал звенящий трепет, наполнявший дух старика радостью и волнением. Вада жадно внимал этой вибрации и боялся верить счастью, которое она, возможно, сулила.
Неужели он ошибался? Неужели освобождение принесет не падение самолета, а тривиальный, долгожданный инфаркт? Если так, то это милостивая награда Судьбы за победу над демоном Марой.
Когда разорвалась бомба, Вада не понял, в чем дело. Он решил, что это разорвалось его сердце.
В самый последний миг жизни зрение старого летчика вдруг прояснилось и стало таким же острым, как 18 августа 1945 года, перед ранением.
Вада увидел бар; всех, кто сидел в баре; рыжую собаку; стоящего перед ней юношу, который был не юноша, а пылающий куст вроде того, что увидел перед собой ветхозаветный бодхисатва Моисей.
Картина, отчетливо видимая до мельчайшей черточки, была неподвижна.
На этом загадочном, но прекрасном видении инкарнация по имени Шин Вада прекратила свое плотское существование.
1.5
Картина пятая
Влад Гурко
Влад не удержался, фыркнул, потому что у поддатой тетеньки локоть съехал со стойки и Анна Васильевна (это она сама сказала, что ее так зовут) чуть не приложилась подбородком.
Вдруг над склоненной головой преподши взметнулось подобие светозарного нимба, от которого бармен разом ослеп и оглох.
За долю секунды, понадобившуюся взрывной волне, чтобы достичь стойки и превратить его в кровавый студень, Влад успел оторопело и по инерции как-то весело подумать: "Неуж-то ку-ку? Чего вдруг?"
Ку-ку, Владик, ку-ку. Оно, родимое.
1.6
Картина шестая
Анна
Ну а доктор исторических наук и без пяти минут завкафедрой Анна Васильевна умерла, как сказали бы ее студенты, в полных непонятках.
Во-первых, потому что рассудок этой женщины был одурманен алкоголем, а во-вторых, она же сидела к взрыву спиной.
1.7
Картина седьмая
Гражина
Еще больше повезло молодой матери. Последнее мгновение ее жизни было поистине удивительным.
Гражина смотрела на своего Юлюкаса. Напившись молока, малыш задремывал, клевал носиком. Мать не хотела, чтобы он уснул. Скоро идти на посадку, проснется, будет плакать. Пусть бы продержался до самолетного кресла. Поэтому она держала его перед собой на вытянутых руках, приговаривая "кач-кач", а сама думала: ангел, ну просто ангел, только без крыльев.
И вдруг произошло чудо. Сделалось совсем тихо. Джулиан вырвался из ладоней матери и полетел.
Что было дальше, Гражина, благодарение Деве Марии, не видела.
Так, изумленным вздохом, все и оборвалось.
1.8
Картина восьмая
Джулиан
Когда Джулиана вырвало из маминых рук и подкинуло в воздух, он решил, что это новая веселая игра. Да еще все вокруг озарилось ярким праздничным светом.
Мальчик хотел заорать от восторга, но сияние было слишком уж жарким. Оно заняло собою весь мир, и маленький огонек, который был Джулианом, погас, задутый испепеляющим смерчем.
1.9
Картина девятая
Колыванов
Цапни, цапни его, со злорадством думал Колыванов. Сбесившаяся служебная собака это чэпэ. Вышибут кинолога с работы к едрене фене, в лучшем случае. Если бритиш за своего покусанного батлера на аэропорт в суд по…
Эту мысль Колыванов не додумал. Ее сменила другая, очень коротенькая: кранты! Именно данный термин точней всего передал суть произошедшего.
Старшему контролеру конкретно настали кранты.
1.10
Картина десятая
Александр Губкин
Хороший человек был Александр Губкин. Одна беда – небыстрый на реакцию. Так и сидел на корточках с дурацкой банкой колы в руке, остолбенело смотрел на своего взбесившегося четвероногого друга.
Зато на слух Губкин пожаловаться не мог. Слух у него был просто идеальный. Предсмертную мусульманскую молитву про единого Бога Аллаха он расслышал очень отчетливо, про нее рассказывали на спецсеминаре по исламистам-смертникам.
И что жилет у смуглого парня слишком широкий, Губкин тоже заметил, когда тот пиджак распахнул.
В общем, за полсекунды до взрыва Александру стало все ясно.
Только что проку? Полсекунды не тот срок, когда можно что-то поправить или хотя бы самому подготовиться.
Больше всего на свете Губкин страшился внезапной смерти, без покаяния и отпущения.
Времени у него хватило, только чтобы подумать: "Прости, Господи…"
1.11
Картина одиннадцатая
Жан
Столик, за которым Жан дожидался жену,был дальше всего от взрыва, да еще заслонен пальмой в кадке.
И все равно поразительно, что Жан не погиб мгновенно, как остальные. Он даже не потерял сознания.
Воздушная волна швырнула его о стеклянный шкаф с бутылками. Острый осколок пробил бок, треснули четыре ребра и позвоночник. Во многих местах полопались кровеносные сосуды.
Но сердце не остановилось.
Лежа на спине, Жан ничего не видел, кроме клубов черного дыма. Боли он не чувствовал. Что случилось, не понял.
Все силы ушли на то, чтобы вдохнуть, а потом выдохнуть.
Жану казалось, что какая-то могучая силатянет его к потолку, но поддаваться ей ни в коем случае нельзя. Вот он и не поддавался.
Потому что Жанна.
Мысль была странная, куцая. Но толькоона его и держала.
Потому что Жанна.
Потому что Жанна.
Нет, нет. Никак…
1.12
Картина двенадцатая
Жанна
Кое-как набросав лицо, Жанна стала приводить в порядок одежду и выругалась от досады.
Merde! Спереди на платье пятно, на самом видном месте, на животе. Самого недвусмысленного вида. Еще и пахнет. Как только оно туда попало? Нужно замыть. Вода через десять минут высохнет, будет незаметно.
Вот почему, когда снаружи раздался ужасающий грохот, от которого заложило уши, Жанна стояла в одних трусах, держала платье под сушилкой.
Крича и сама этого не слыша, она выскочила из туалета в чем была.
Из бара валил дым. Стена треснула и наполовину рассыпалась. Обе половинки двери отлетели долой.
Будто сквозь слой ваты Жанна слышала вой сирены, гул голосов, какой-то треск, но все это не имело значения.
Дым. Ее звал дым.
Ворвавшись в черную, слепую комнату, Жанна сама тоже ослепла. Споткнулась обо что-то или кого-то, упала, разбила в кровь колено, но не заметила этого.
Она не стала подниматься, чтобы не терять времени. Поползла на четвереньках. По обломкам, по осколкам, по мокрому.
Куда ползти, она знала. Чувствовала.
Жан был в самом дальнем углу. Она услышала его судорожное дыхание.
– Я здесь! Я здесь! – завопила Жанна. – Погоди! Я уже!
Нащупала его, схватила одной рукой за лицо, другой за рубашку.
– Сволочь! Сволочь! – рыдала она. – Ты что наделал?
Грудь Жана опустилась в последний раз и больше не поднялась.
Акт II
То же место, окутанное дымом.
Миновало еще одно мгновение
2.1.
Картина первая
Анна
Невыносимая боль прожгла ее насквозьи сразу же исчезла. Как и все остальное. Такого неколебимого покоя и такой абсолютной тишины Анна никогда прежде не знала. Она подождала, что будет дальше. На вопрос, сколько времени продолжалось это ожидание, ответа не существовало, потому что время тоже исчезло.
Но сама Анна никуда не делась. Она не видела, не слышала, не чувствовала своего тела, но она БЫЛА. Это необъяснимое ощущение – единственное, что у нее осталось.
Мысль не работала. Анна вся обратилась в ожидание, но не отдавала себе в этом отчета. Ее органы чувств были предельно напряжены, но не получали никаких сигналов.
Ожидание могло означать только одно. Время исчезло не окончательно, когда-нибудь оно задвигается вновь.
Так и вышло.
Первым пробудился слух.
Анна услышала звуки, похожие на очень далекое завывание вьюги.
Да, это был ветер!
Он коснулся ее лица, а значит, к Анне вернулось и осязание. Вместе с ним появилось ощущение движения. Тело – а у Анны по-прежнему оставалось тело – тронулось с места и потянулось вверх, безо всякого усилия с ее стороны.
Зрение, оказывается, тоже вернулось. Она поняла это, когда уловила мелькание какого-то смутного, но неоднородного фона. Просто было очень темно, совсем темно, вот она ничего и не видела.
Я лечу, подумала Анна. Это была первая оформленная мысль.
Да, Анна неслась вверх, будто на скоростном лифте высоченного небоскреба. Только лифт был без стен, пола и потолка. Вернее, Анна сама сделалась лифтом.
С каждым мгновением становилось немного светлее. Теперь можно было рассмотреть шахту получше. Пожалуй, это была не шахта. Колодец. Округлый. Стены из чего-то органического, плотского. Что-то они Анне напоминали. Ах да. Картинку на дисплее УЗИ: такое же чередование мутных серых контуров. Плюс едва заметное, живое колыхание.
Зрение прояснилось оттого, что сверху, куда неслась Анна, лился ровный свет. У колодца было выходное отверстие!
Здесь Анна впервые догадалась посмотреть вниз и обмерла.
Несмотря на бешеную скорость движения, никуда из бара она не улетела. Ну, может быть, поднялась метра на два, к потолку. Не выше.
В зальчике, где секунду или вечность назад сидела Анна, все было перевернуто вверх дном. Противно пахло горящей синтетикой и паленым мясом. Ага, обоняние тоже восстановилось! Повсюду клубился густой дым, но, странное дело, он совсем не мешал Анне разглядеть картину вплоть до мельчайших деталей.
Барная стойка вдавилась внутрь, а посередине лопнула. От мебели остались лишь мелкие обломки. Анна рассмотрела несколько фигур. Одни были неподвижны, другие двигались. Кто-то, сразу несколько чело shy; век кричали ненатуральными, резкими голосами. Особенно неприятно было слышать молодую женщину, которая трясла кого-то лежащего и визжала: "Putain merde! Merde!" Женщина почему-то была голая, ее острые груди болтались из стороны в сторону.
Но здесь Анна увидела нечто такое, отчего сразу забыла обо всем остальном.
Под грудой деревянного и стеклянного сора лежала она сама, ничком. Костюм от Балансьеги разодран, ноги нелепо вывернуты, волосы на голове тлеют, а правая рука, кошмар, лежит в двух шагах от тела. Из красного, кровоточащего ошметка торчит белая кость…
"Это я! Меня убили!" поняла Анна, и стало ужасно жалко себя, такую истерзанную, изорванную.
Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу…
Анна громко всхлипнула, хотела вытереть покатившиеся из глаз слезы, но рука осталась сухой. Правая рука, та самая. Она была на месте, никуда не делась!
Вообще все тело было в полной сохранности. Правда, оно сделалось каким-то… каким-то неясным.Анна держала ладонь у самого лица, но видела ее будто сквозь туман. Или это сама ладонь была соткана из тумана?
Удивительно при этом, что все, происходящее на месте взрыва, можно было разглядеть очень подробно. Любая мелочь, на которую Анна обращала взгляд, сразу представала в резком фокусе и очень близко.
Лопнувшая бутылка джина "Гордоне".
Шеврон на рукаве мужчины, вбежавшего в бар вместе с другими людьми, часть из которых была в форме, часть в белых халатах, а часть в обычной одежде.
Родинка на плече орущей француженки.
А между тем очков на носу у Анны больше не было. Они валялись на полу, разломанные в трех местах, с треснувшими стеклами. Их тоже было отлично видно. Да что видно! Она протянула руку и запросто потрогала титановую дужку. Однако странный полет при этом не прервался. Анну все так же утягивало вверх, сквозь темный колодец, к медленно, очень медленно приближающемуся свету!
От полнейшей несовместности всех этих событий и ощущений ей стало… нет, даже не страшно, а невыносимо одиноко. Она была одна, совсем одна в этом жутком пищеводе, этом шланге, этой прямой кишке, от всего оторванная, всеми покинутая. Когда Ю.А. ее бросил, тоже казалось, что худшего одиночества на свете не бывает, но нынешнее было в тысячу, в миллион крат безысходней.
Одна, навсегда одна, содрогнулась Анна и зажмурилась.
Вдруг что-то коснулось ее щеки. Точнее, не коснулось, а будто обдало дыханием. Анна открыла глаза и вскрикнула от неожиданности.
Рядом, совсем близко, кто-то был! И справа, и слева.
Она узнала этих людей, хотя, в отличие от фигурок, суетившихся в разгромленном баре, эти были видны смутно, одними контурами.
"Не бойся, Нюсенька, не бойся", – шепнули с одной стороны.
"Не стремайся, подрунька, прорвемся", – хрипловато дохнули с другой.
"Нюсенькой" ее называла только бабушка, которая умерла в семьдесят восьмом. "Подрунькой" – единственная настоящая подруга, Верка, разбившаяся на машине в позапрошлом году.
Это и правда были они. Теперь Анна увидела седую прядку на бабушкином лбу, непременную камею с Афиной Палладой на ее груди. От Верки пахнуло табаком и немножко алкоголем. Когда-то бабушка снилась Анне часто, это была первая смерть в ее окружении. Верка же снилась до сих пор. Анне ее здорово не хватало.
Невозможно передать, до чего она им сейчас обрадовалась. Хотела дотронуться, обнять. Не получилось, руки рассекли пустоту.
"Э, э, полегче, – хохотнула Верка. – Ручонки-то прибери".
Бабушка ничего не сказала, только грустно покачала головой.
– Где я? – крикнула Анна. – Что меня ждет? Куда я несусь? Что тут у вас вообще?
"Бедная ты моя девочка", – вздохнула бабушка.
Грубая Верка сначала буркнула: "Ничего. Не ты первая, не ты последняя". А потом, подумав, добавила: «Хотя вру. Ты первая, ты и последняя. Ладно, сама увидишь… Ну все, дальше легче будет".
И обе исчезли.
А может быть, не исчезли. Просто Анна перестала их видеть. Свет вдруг сделался таким ярким, что она почти ослепла после колодезного мрака.
Полет закончился. Она стояла на зеленом лугу, у которого не было границ. Горизонта тоже не было, он таял в ласковом, переливчатом мареве. Возникло ощущение безбрежного простора, легкости и ясности, как в раннем детстве, когда проснешься на даче летним утром – и солнце, и кукарекает петух, и весь день впереди.
Жерло колодца было рядом, оно чернело сквозь густую траву, но Анна его больше не боялась. Оно утратило всякую важность.
Кто-то стоял прямо перед Анной, весь залитый солнечным сиянием. Или, может быть, не солнечным,а каким-то иным, еще более ярким, но в то же время удивительно мягким.
Сколько она ни пыталась рассмотреть Стоящего или Стоящую, не смогла.
"Скоро ты будешь дома", – услышала Анна.
Нет, не услышала, потому что никакого голоса не было. Фраза прозвучала у нее внутри, словно бы возникла сама собой.
Там же, внутри, возникло легкое, удивительно приятное щекотание, как если бы сквозь тело проходили теплые волны. Или Некто ощупывал невесомыми пальцами внутреннее Аннино устройство, но проделывал это так умело, так участливо, что ей и в голову не пришло пугаться или противиться.
Опять всплыло мимолетное воспоминание из совсем раннего возраста. Тоже дачное. Маленькая Аня сидит в тазу с теплой водой, и бабушка моет ее мягкими мыльными руками, напевая какую-то песенку.
Осмотр, если это был осмотр, закончился, и закончился хорошо. Анна не знала, что это значит, но ошибиться не могла. Ею остались довольны.
А потом прозвучал вопрос, которого она толком не поняла. Или не расслышала.
Повторен он не был, но она чувствовала, что от нее ждут ответа и что ответ этот очень важен.
Она растерялась. Ей не хотелось разочаровать Вопрошающего или Вопрошающую, однако что говорить, она не знала. И нужно ли вообще что-то говорить.
Вопрос каким-то образом касался ее прошлого.
Какого-нибудь конкретного события?
Какой-то мысли?
Чувства?
Образа?
Дарованного, но не понятого знака?
Анна стояла на зеленом лугу,у края черной дыры, вся залитая золотым сиянием, но ничего этого больше не видела. Перед ней как на экране, только с многократным убыстрением, проносилась вся ее жизнь.
Лысое красноморденькое существо в колыбели моргает бессмысленными глазенками, разглядывая ползущую по потолку муху.
"Снежинка" в серебристых бантиках, с наклеенными на платье звездочками из фольги сидит на корточках, роется в картонной коробке с подарками.
Шоколадки сует в карман, карамельки бросает под елку. Личико сосредоточенное, немного обиженное.
Толстая девочка шевелит губами, читая книжку с картинками. Книжка называется "Шел по городу волшебник".
Девочка подросла, стала еще толще. Жует пирожок с капустой, плачет. Виталик Сидоренко обозвал ее "сарделькой".
Школьница в некрасивых пластмассовых очках читает сильно потрепанную книгу. Грызет яблоко. "Граф опустил руку в глубокое декольте, слегка сжал ей грудь, и Анжелика почувствовала, как ее плоть…" Мамины шаги в коридоре. Хлоп! Книгу накрывает учебник по истории СССР.
И снова все то же. То она читает, то она плачет. То плачет, то читает. Полнота сменилась худобой, но появилась новая причина для страданий, прыщи.
Крупно: лицо в зеркале. На левой щеке два алых бугорка, на правой три. В глазах, разумеется, слезы. Оправа у очков сверху черная, снизу золотистая. Тогда многие в таких ходили, оправа стоила пять шестьдесят. Вспоминать эту подробность Анне не пришлось. Просто подумала про оправу и сразу увидела прилавок магазина "Оптика", себя перед ним, ценник. Обошла весь город, искала повсюду "Мону Лизу", французские, с наносниками. Нигде не нашла. Видно, придется брать эти.
Не то, не то. Неинтересно. Неважно.
А что важно?
Некоторое время она наблюдала за парой любовников. Как нелепы их движения. Как некрасиво свесилась с кровати нога. И вообще. Неприятно. Мисхор, восемьдесят четвертый год, август месяц. Ю.А. что-то наврал жене про конференцию, а сам… Анна тут же увидела перед собой лицо молодого, еще даже не пятидесятилетнего Ю.А., услышала его голос. "Врать научился – программа "Время" отдыхает. Даже Савичева приплел…" Какого еще Савичева? Немедленно возник и Савичев. Сергей Леонидович, из Ленинградского университета. Завел что-то про раскол среди еврокоммунистов по вопросу о всемирно-историческом значении Великой Октябрьской социалистической революции. На фиг Савичева.
Ю.А. смеется. У нее дома, на кухне.
Ю-А. сердится. "Любовные отношения могут выдержать любое испытание, кроме одного. Занудства". Дальше, дальше!
На белом дисплее ниоткуда, будто сами собой выскакивают черные буковки. "Анализ центральных тенденций внешнеполитического курса пореформенной России позволяет с известной долей достоверности предположить, что дипломатия горчаковской школы окончательно…" Это из диссертации. Неважно.
Холодный пот на ладонях. Дрожащие пальцы. "Пристегните ремни безопасности. Наш самолет находится в зоне турбулентности". Это в прошлом году, когда сильно болтало над Альпами. Даже вырвало. Хорошо хоть в пакет. Снова не то!
Такси. Плотный затылок, макушка с зачесом. Песня: "Я тебя слепила из того-о, что было-о…" "Послушайте, а другой музыки у вас нет?" "Вы какую любите? Могу классическую. Она у меня на третьей кнопке. Хотите? Я вообще-то попсу тоже не очень".
Стоп, стоп! Это ведь сегодняшнее утро, дорога в аэропорт!
И все? Это вся жизнь?!
Вопрос остался без ответа. Но Существо не проявляло ни малейших признаков нетерпения. Времени у Анны было сколько угодно. Или, может быть, времени не было вовсе. В сущности, это одно и то же.

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Ср 12 июн, 2013 00:49
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
"Там" , насколько я поняла , о посмертии... Сильно написано! ( дальше ещё интереснее)..
Говорят, в жизни - две извечные и самые сильные темы - тема любви и тема смерти.... Причём - тема смерти сильнее темы любви....
насчёт " сильных " тем - я бы, пожалуй, поспорила... Есть ещё темы сострадания, милосердия, жалости, предательства....прощения...зло ради добра... как тонка и расплывчата грань между тем и другим...
Вот, навскидку, тоже, "сильные " темы...

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Последний раз редактировалось F o X Ср 12 июн, 2013 01:21, всего редактировалось 1 раз.



Ср 12 июн, 2013 01:13
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Анна Борисова "Там" /отрывок/
2.2
Картина вторая
Жанн
Никак, никак… Слишком трудно, слишком больно.
Он мучительно выдохнул, а вдохнуть уже не смог, сдался. И боль моментально исчезла. Все исчезло. Такого беспредельного покоя Жан никогда еще не испытывал. И такой тишины тоже никогда не было. Всегда, даже при полном отсутствии внешних звуков, слышишь ведь свой пульс. Пока бьется сердце, идеальной тишины быть не может.
Сердце больше не бьется, подумал Жан. Я умер. И не понял, хорошо это или плохо.
Только тишина баюкала его недолго. Послышалось негромкое пощелкивание, словно испанская танцовщица в темноте начала слегка постукивать кастаньетами. Или гремучая змея предостерегающе затрещала своим хвостом.
Покой сменился тревогой. Сейчас что-то произойдет!
Жана подбросило кверху. Он чувствовал себя соринкой, которую всасывает труба гигантского пылесоса.
Так и есть! Вращаясь вокруг собственной оси, тело ввинтилось в подобие раструба и понеслось куда-то вверх в кромешной тьме. Жан хотел закричать, но не смог.
Он был один в этой жуткой черной ловушке, совсем один! Неведомая сила тянула его все выше, выше, и конца этому не было.
Вот что такое смерть! Вот почему все так ее боятся! Нельзя было сдаваться. Нужно было дышать, дышать во что бы то ни стало. Любая боль, любое страдание лучше, чем это!
Но в миг, когда паника стала невыносимой, чей-то голос шепнул ему: "Ничего, ничего, скоро кончится. Потерпи. Задери голову. Видишь?"
Он посмотрел вверх. Там светилась ясная точка, с каждым мгновением делаясь все крупнее и ярче. Из нее лилось сияние, от которого тьма уже не казалась кромешной.
Кто-то был рядом, очень близко.
Пьер Жиро! Учился в том же классе. Умер от менингита, за месяц до бакалаврских экзаменов. Вся школа ходила на похороны. Хороший был парень. Из другой компании, но хороший. Жан давно его не вспоминал, а теперь ужасно ему обрадовался.
– Пьер! Ты что тут делаешь? – закричал Жан.
Одноклассник приложил палец к губам и показал куда-то вниз.
Жан взглянул и сразу забыл о Пьере, о светящейся точке. Потому что увидел себя и Жанну.
Он лежал навзничь, окровавленный, грязный, с некрасиво разинутым ртом. Жанна трясла это беспомощное тело за плечи, била кулаками в грудь, потом неумело попробовала сделать искусственное дыхание. Она впилась губами в его рот, но Жан не почувствовал прикосновения. Он был не там, а наверху, в трубе, и продолжал нестись вверх.
– Очнись, гад, очнись! – хрипло выкрикнула Жанна, отрываясь. – Не бросай меня!
Странно. Он по-прежнему был наверху, а видел, как у Жанны на подбородке висит слезинка.
Смотреть и слушать, как она рыдает, было тяжело. Сделать он все равно ничего не мог. Поэтому Жан перестал глядеть вниз, задрал голову – и зажмурился от яркого сияния.

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Ср 12 июн, 2013 01:20
Профиль ICQ WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Полет закончился. Вокруг было просторно и очень светло. Под ногами белел песок. Но это была не пустыня, а скорее дюны. Только без моря.
Впрочем, толком осмотреться не получилось. Слишком уж ярко сияло солнце. Оно было рядом, в нескольких шагах. Большой шар, наполненный золотым светом. Глядеть на него прямо было невозможно, приходилось отворачиваться.
Наверное, это все-таки не солнце, подумал Жан. Иначе оно бы меня испепелило. А что же это?
Laterna magica. Волшебный фонарь.
Это название всплыло в памяти невесть откуда. Из детства, что ли. Жан не очень представлял себе, что это за штука – волшебный фонарь. Кажется, так называли в старину какой-то прототип диаскопа. Неважно. К сияющему шару имя Laterna magica отлично подходило.
Тем более что Лампа действительно оказалась проектором. И очень хорошего качества.
Сияние ее умерилось. Контуры сделались более четкими. Теперь это был овальный экран, в котором замелькали картинки. Сначала размытые, блеклые, вскоре они стали не просто четкими, а трехмерными. Лучше, чем на самом навороченном дисплее.
Жан следил за мельканием картинок как завороженный. Они были неподвижные, просто череда стоп-кадров. И каждый знаком, каждый выдернут из его жизни. На первый взгляд подборка казалась совер shy;щенно случайной, действительно важные эпизоды чередовались с малозначительными, давно позабытыми. Но во всем этом явно содержался некий важный смысл. Жан чувствовал, что почему-то должен
выбрать один из слайдов. Должен, подобно Фаусту, произнести: "Остановись, мгновенье, ты…" Что? Прекрасно?
Вот в этом у Жана уверенности не было. Нужно ли обязательно выбрать момент особенно пронзительной красоты или наивысшего счастья?
Он сделал новое открытие.
Оказывается, если задержать взгляд на кадре, тот оживает. Можно в него войти, оглядеться, послушать, ощутить запахи, даже коснуться предметов. Можно прожить кусочек жизни заново. Только изменить ничего нельзя.
А кое-что изменить захотелось.
Вот шестилетний мальчуган стоит на мостках, собираясь с духом, чтобы нырнуть в реку. Там, под темно-зеленой водой, из дна торчит коряга, о которую через несколько секунд Жан раздерет себе бок, так что на всю жизнь останется некрасивый белый шрам. "Погоди, не прыгай!" – крикнул мальчишке Жан, но тот не услышал и прыгнул.
Или еще. Это, кажется, из второго класса. Толстый Люка притащил хромированного робокопа, всем на зависть. Давал потрогать только своим дружкам, к числу которых Жан не принадлежал.
За окном играет музыка. Это марширует духовой оркестр, в городке праздник. С разрешения учительницы все бросаются к окнам, чтобы посмотреть Робокоп лежит в парте, на время позабытый хозяином. Но не маленьким Жаном. "Не делай этого, будет стыдно!" Но второклассник не слышит. Воровато пригнувшись, задерживается у чужого стола, отламывает игрушке сверкающую руку.
Что было потом, Жан не забыл. Ревущий Люка, острое чувство стыда и раскаяния. Никому и никогда про этот гадкий поступок он не рассказывал. Но запомнить запомнил.
Фотоальбом прожитой жизни пролистывался быстро, замедляясь на каких-то страничках, но очень ненадолго. Удивительно, что эпизоды, казавшиеся самому Жану важными, так ни разу и не наполнились движением и звуком. Один из них, самый приятный, он попробовал остановить усилием воли.
Получилось.
Последний курс Школы технодизайна. Подведение итогов дипломного конкурса. Директор вскрывает конверт и после эффектной паузы объявляет: "Жюри признало лучшим проект соковыжималки под кодовым номером Z-348! Автор будет удостоен диплома с отличием!"
Глупость какая-то. Почему нужно было столько лет вспоминать эту хрень с чувством гордости?
Жан отпустил страницу, она перевернулась.
Он поймал себя на том, что просматривает картинки совсем не так, как делал бы это прежде. Раньше, перелистывая журнал или бродя по Интернету, он всегда задерживался, если натыкался на эротику. Когда Волшебный Фонарь добрался до возраста зрелости, там стали часто мелькать обнаженные фигуры. Но смотреть на них было неинтересно. Для проверки Жан нарочно притормозил на амстердамской поездке. У них с Жанной там было три дня суперклассного секса. Она была просто чумовая, ну и он тоже не подкачал. Поднимал флаг по три-четыре раза в сутки.
Гостиничный номер. Расстеленное на полу одеяло. На нем две суетливые мартышки. А это еще что? Жанна, притворщица, охает и стонет, а сама украдкой поглядела на часы, благо любовнику этого не видно.
На фиг, на фиг.
Сменилось еще сколько-то картинок, и вдруг экран сам собой, безо всякого приглашения, перешел с фотопоказа на видеорежим, хоть эти технические термины подходили тут лишь очень условно.
Жан сразу узнал этот день и тоскливо вздохнул. Будь его воля, он поскорей бы перелистнул это воспоминание. Однако начал смотреть и уже не мог оторваться.
16 ноября прошлого года. Жанну по работе отправили в командировку на три дня. Куда-то под Тулузу. Он скучал, особенно вечерами. Ну и пошел на день рождения к Хамиду, один. Там в основном собралась компания из соучеников по дизайнерской школе. Но не только, были и незнакомые.
И положила на Жана глаз одна классная цыпа. Черные такие пышные волосы, на кожаном платье спереди разрез, а сзади все в дырочку. Звать Сандрой. Никогда у Жана девушек такого уровня не было. На самом деле это, конечно, он сам первый на нее пялиться начал. Без особых планов, просто так. На Сандру все парни пялились. А потом, когда выпили шампанского с кокаином, она вдруг поглядела на Жана… Да-да, вот так!
"Ну как, зацепило?"
Огромные зеленые глаза смотрят сквозь густые ресницы. У Жана, который на экране, пересохло во рту. Нынешний Жан подумал: чего она так глаза таращит? Вообразила себя женщиной-вамп, а сама дура дурой.
Пока те двое обсуждали достоинства порошка, причем оба прикидывались, что очень хорошо разбираются в этом вопросе, нынешний Жан страдал, зная, что последует дальше.
Вот они уединились в дальней комнате. Девушка сняла через голову свое тесное платье, под которым ничего нет. Ну и что? На спине и ягодицах отпечатались розовые кружочки от дырок на платье.
Зачем, зачем он встал на колени и целует ее в бедра и в низ живота? Она вцепилась ему в волосы, делает вид, что сходит с ума от его поцелуев. Ему больно, но высвободиться он не пытается.
Само спаривание Жан прогнал в ускоренном темпе. Некое безошибочное чувство подсказывало, что дело не в этом.
Вот, вот, сейчас!
Это он уже вернулся к себе.
Отпускает такси. Открывает подъезд. Физиономия противная, по ней будто волны перекатываются.
Маленькая волна морального дискомфорта. Это он про Жанну подумал.
Волна озабоченности. Подумал, как теперь будет встречаться сразу с двумя, обе ведь с характером.
Волна гордости. Какую крутую ляльку трахнул! С полоборота!
Выходит из лифта.
Замирает.
Выражение лица меняется. Никаких волн, одна растерянность.
На ступеньках, прислонившись плечом к стене, дремлет Жанна. Она в джинсах, зеленой куртке, кроссовках, рядом чемоданчик.
Сбежала из своей Тулузы. Ужулила денек, чтоб быстрее попасть к Жану. Звонила с вокзала, но абонент был недоступен. Поехала прямо сюда. Код знает, но ключа от квартиры нет. Решила подождать, да и заснула. От усталости.
Теперь-то Жан все это знал, а тогда просто оторопел и всё, от неожиданности. Почувствовал себя жуткой сволочью. Особенно когда она открыла глаза и лицо у нее осветилось такой радостью, таким счастьем.
Вскочила, хотела кинуться ему на шею, а он попятился. Испугался, что она запах Сандриных духов унюхает. Но мысли в голове были совсем про другое. Собственно, только одна мысль, и та не больно ясная. "Это навсегда. Навсегда". А что "навсегда", хрен знает.
"Ты чего? – обиделась Жанна. – Ты не рад?"
А он ей: "Я тебя люблю". Впервые такое сказал. В смысле, не только Жанне, а вообще. Кто из нормальных людей теперь говорит "Я тебя люблю"? Одни уроды. А он сказал.
Тут кино и закончилось. Волшебный Фонарь погас, светящийся шар растаял. К чему понадобилось все это реалити-шоу, Жан так и не понял. Но задумываться не стал, потому что теперь, когда слепящее сияние угасло, окружающий мир стал виден лучше.
Зрелище было не сказать чтоб разнообразное. Со всех сторон белый, чистый песок. Впереди, как раз там, где раньше находился Шар, довольно высокая дюна. Жан почувствовал, что должен на нее взобраться. Во-первых, оттуда наверняка откроется более обширный вид. А во-вторых… Во-вторых, просто должен, и все.
Идти вверх по песку было трудно, и с каждым тагом все трудней. Жан вспомнил, что много раз уже испытал это. Во сне. Оказывается, снилось ему именно это восхождение на Дюну.
Когда до вершины оставалось уже близко, откуда- то снизу и сзади донесся голос. Он был совсем слабый, еле слышный.
– Эй, погоди! Я с тобой!
Жан остановился и обернулся.
Куда идти, вперед или назад?
2.3
Картина третья
Жанна
Бедная Жанна. Она не скоро поняла, что муж больше не дышит. Трясла неподвижное тело, поднимала тяжелую голову, то целовала ее, то била по щекам. Короче, была не в себе.
От удушливого дыма раздирал кашель. Текло из глаз, из носа. В метре от места, где лежал Жан, на стене темнело и переливалось огромное пятно, медленно сползавшее вниз. Будто кто-то выплеснул на обои целый таз вишневой наливки.
Вскоре вокруг появились еще люди. Они кричали суетились, о чем-то спрашивали. Жанна не обращала внимания. Когда ее хотели поднять, яростно оттолкнула чужие руки. Когда накинули на плечи белый халат, сбросила.
– Ostav evo, on myortvy, – сказал кто-то.
Тогда она прижала ухо к окровавленной рубашке Жана. Ничего не услышала. Но это, может, потому, что вокруг все шумели.
Вспомнила, как видела в кино массаж сердца. Села на Жана сверху, стала давить ладонями на грудную клетку. Вверх-вниз, вверх-вниз. А еще есть искусственное дыхание! Прижалась к его теплым губам, начала дуть.
Все это было очень похоже на занятие любовью: она голая, сидит сверху, и губы в губы. Только Жан не двигается.
– Не is dead, understand? – сказал тот же голос.
Она распрямилась, яростно замотала головой, чтобы вытрясти из нее этот кошмар.
Удалось. Она мягко повалилась на бок. Кошмар закончился. Стало тихо и спокойно.
Жанна почувствовала, что поднимается в воздух, одновременно кружась, но не быстро, а плавно, словно листок дерева, который сорвался с ветки. Только он не падает на землю, а поднимается в небо.
Нет, я как пар над плитой, который засасывает в вытяжку, подумала Жанна. Вот я уже в воздуховоде, и все поднимаюсь, поднимаюсь…
Ей было хорошо и нисколько не страшно. Куда она летит, значения не имело. Главное, что там был Жан, это она знала наверняка.
Внизу валялись две тряпичные куклы, Жан и Жанна. Он на спине, она на боку. Пускай валяются. Они больше не нужны. Двое людей в белом зачем-то оттаскивали тряпичную Жанну в сторону, что-то с ней делали. Плевать.
– Эй, погоди! – закричала Жанна, задрав голову кверху, где белел какой-то просвет. – Я с тобой! Я сейчас!
Но легкость уходила. С каждым мгновением подниматься становилось все тяжелее. До края воздуховода оставалось всего ничего, но преодолеть это расстояние не получалось.
– Жан, помоги! Помоги, я упаду! – в панике позвала она.
Ну наконец-то!
В круге света показалась голова Жана.
– Что ты здесь делаешь? – испуганно спросил он. – Тебе тут нельзя! Возвращайся!
Она рассердилась.
– Ты что, сдурел? Куда это я без тебя вернусь? Держи меня, идиот!
Он протянул руку, Жанна хотела ухватиться, но пальцы прошли сквозь его кисть и сомкнулись.
– Мне некуда возвращаться. Сама видишь, – грустно сказал Жан. – Прощай.
– Я тебе дам "прощай"! Держи крепче! Сделай что-нибудь! Ты же обещал, что мы всегда будем вместе!
Но благодатная сила больше не держала Жанну. Она ухнула вниз, в черноту, а Жан и белый круг стали стремительно уменьшаться и удаляться.
– А-а-а-а!
Со стоном Жанна открыла глаза, увидела над собой два незнакомых лица, мужское и женское.
– Ochnulas, – произнес мужчина.
Ныла голова, в носу щекотало от дыма, тело было тяжелым и неуклюжим.
Врач сказал еще что-то, по-английски.
Чтобы не слышать его и не видеть, Жанна повернула голову.
На полу валялись какие-то обломки, тряпки. Нелепым углом торчал столик, лишившийся двух ножек. Там, под ним, лежало нечто малопонятное.
Жанна поморгала, чтобы сбросить с ресниц слезинки.
Из-под сломанного стола на нее пялилась оторванная бульдожья голова. Зубастая пасть судорожно подергивалась, будто беззвучно лаяла.
Это было уже чересчур.
Жанна с облегчением лишилась чувств, но в чудесную вытяжку больше не попала. Обморок был неглубоким.

2.4
Картина четвертая
Кузя
А Кузя в это время и в самом деле заходился лаем. Только не беззвучно, а очень даже громко. Был он совершенно цел, превосходно себя чувствовал и находился вовсе не на захламленном полу, а во Дворе, очень похожем на тот, куда Хозяин водил его гулять каждое утро и каждый вечер. Выглядел Двор, правда, не совсем так, но для собаки видимое не столь существенно, главное – запахи. Запахи же были какие надо, те самые. Волнующие ароматы мусорных баков, печальный тон гнилой листвы, наглая приправа бензина и самое интересное – признаки присутствия других собак.
Во Двор Кузя попал так.
Нестерпимый ужас, который заставил его облаять черного человека, источавшего Запах Смерти, взорвался не только огненным облаком, но и невыносимой болью. Правда, боль была очень короткой, не дольше мгновения. Потом она прошла, а вместе с нею прошло все остальное. Не осталось ничего, совсем. Ни звука, ни изображения. Даже запахов.
Сколько Кузя ни раздувал ноздри, вокруг ничем не пахло. Такого с рыжим боксером никогда еще не случалось. Это было непредставимо!
Только и Беззапашье длилось недолго. Откуда-то сверху потянуло незнакомым, но весьма интригующим ароматом, учуяв который, Кузя аж заскулил от нетерпения. Он попробовал прыгнуть, хоть и не надеялся, что достанет. Аромат доносился с значительного расстояния, он был довольно слабым.
Однако прыжок получился отменным. Кузе впервые удалось скакнуть так пружинисто, так высоко и с такой легкостью. Лапы оттолкнули его от поверхности, подкинули к самому потолку, который снова стал различим сквозь пелену дыма.
Голова беспрепятственно прошла сквозь потолочную панель. Перебирая лапами, боксер влетел в тесное черное пространство, где Аромат многократно усилился.
Летать оказалось здорово и очень просто. Кузя удивился, что не делал этого раньше, а лишь гонялся как дурак с лаем за голубями. Сейчас бы он этих глупых неповоротливых птиц растрепал как от нечего делать. Воробья, может, и не настиг бы, но голубя влегкую.
Летучий пес возносился все выше и выше. Этому подъему не было конца. Усталости Кузя не чувствовал, но одиночество и темнота начинали его нервировать.
Внезапно он со всей несомненностью почувствовал нечто невообразимо жуткое. Хозяина здесь нет. Его вообще никогда больше не будет.
В отчаянии Кузя завыл и в ту же секунду увидел наверху белую точку, почти сразу же превратившуюся в маленький белый кружок, в большое белое пятно, в круглый кусок белесого неба.
Хозяин наверняка там!
Несобаческим усилием пес рванулся к свету, прорвал своей лобастой башкой какую-то невидимую пленку и выпрыгнул прямо на асфальт Двора.
Завертелся на месте, принюхиваясь и на всякий случай предостерегающе рыча.
Мусорные баки, бензин, листва. Другие собаки!
Он залаял. Тут же подоспели и они, здешние старожилы.
Собак было две, они приближались к Кузе с разных сторон.
Слева развалисто рысил косматый сенбернар, от которого весело пахло игрой, незлой силой, защитой.
Справа несся приземистый черный питбуль. От него дохнуло такой бешеной ненавистью, таким ужасом, что Кузя присел на задние лапы и заскулил. Он всегда боялся питбулей, потому что на втором году жизни один такой вот урод ни за что ни про что разорвал ему губу и прокусил ухо. Хуже питбулей только матерые крысиные самцы, но те хоть первыми не нападают.
Если б не сенбернар, плохи были бы Кузины дела. Черный кобель уже подскочил, оскалив хищную пасть. Но сенбернар при всей своей неповоротливости поспел вовремя. Перехватил питбуля на лету зубами за шею, отшвырнул в сторону.
Похоже было, что старожилы Двора между собой не ладят.
Они застыли в боевых стойках, не сводя друг с друга глаз. Питбуль рычал и щерился, сенбернар сохранял невозмутимость.
Втянув уши и прижимаясь животом к асфальту, Кузя подполз к своему защитнику поближе. Только прильнув к могучему боку, боксер немного осмелел. Облаял питбуля так, чтоб сразу стало видно: не слабак какой-нибудь, тоже может за себя постоять, да и товарища защитить.
И понял черный гаденыш, что его дело дохлое. Захлопнул свои гнусные челюсти, попятился.
Величественно качнув пышным хвостом, сенбернар потрусил к дальней подворотне. Кузя, конечно, не отставал.
Интересная, между прочим, была подворотня. В ней клубился разноцветный туман и что-то потрескивало. Но самое главное – именно оттуда доносился Аромат, побудивший рыжего боксера к полету. Пока рядом торчал черный питбуль, Аромата не было. А теперь возродился, еще сильней прежнего.
Очень хотелось обогнать неторопливого сенбернара и поскорее прошмыгнуть в чудесную Подворотню, да вежливость не позволяла.

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Ср 12 июн, 2013 11:59
Профиль ICQ WWW
мегамонстр
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Пн 05 фев, 2007 16:25
Сообщения: 5776
Откуда: не помню
Сообщение Re: ПРОЗА
F o X писал(а):
А Земля это тюрьма, и мы сюда помещены за преступления. В зависимости от тяжести содеянного сроки у всех разные, но максимальный сто лет. Кто умирает в младенчестве, это мелкие хулиганы, кому дали типа пятнадцать суток. В тюрьме есть разные зоны. Общий режим это развитые страны. Строгий это как у нас. Особый это как в Африке. Отсидел свое, помираешь и возвращаешься на волю.

Бред сивой кобылы. Тюрьма в нашем понимании- это то место, где отсиживают срок, без всяких благ цивилизаций. Именно отсиживают в огранническом пространстве, а не живут! Мы живем! У нас есть целая планета, которую мы не объездием за всю жизнь, даже при всем желании! Все, что созданно на нашей планете, созданно исключительно для человека и для его потребностей. Тань, если земля для тебя тюрьма, скажи, в чем ты чувствуешь ограничения? Что не можешь летать как птичка?
Скажем так. Земля - это экзамен. Есть 2 стороны. Якобы благополучная Европа и Америка, а есть еще южная Африка и Индия, где люди вынужденны добывать воду, чтобы не умереть от простого обезвоживания. В чем экзамен. Зная о существовании и тех и тех, вам предстоит выбор, почувствовать себя счастливым на фоне южноафриканских стран, либо же несчатным на фоне европейских. Разве можно чувствовать себя узником на такой неповторимой и зеленой планете как наша земля?!


Ср 12 июн, 2013 19:07
Профиль WWW
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Я бы поспорила... В нижних мирах (согласно некоторым философским концепциям) - тоже..живут...Но КАК?
Если память стёрта (а она стёрта, или полустёрта - дежавюшные эффекты (говорят) - это не что иное, как полустёртая память о том, что где то и когда уже было.. с ЭТИМ существом...)...
Ну так вот - если ты живёшь в нижнем мире, а память у тебя стёрта, то ты ничего другого (за исключением 0,00000000....% ) - не помнишь и живёшь и, кажется, что так и надо... Про 0,000000000000....% я сказала не случайно... Ведь все мы летали.. во сне?
Не так ли? А это не что иное - как полустёртая память... Человек УМЕЕТ летать, но только - не здесь.... Я (в детстве) , однажды, проснулась с чувством : "о, как классно - Я ТЕПЕРЬ ЗНАЮ, КАК ЛЕТАТЬ!.. это , (оказывается) ТАК просто.... Я до сих пор помню - КАК полететь... Но (как оказалось) - только НЕ В ЭТОМ мире...
Ты говоришь "вся планета" ... Но - (точно так же) - ВСЮ планету - МОЖНО осваивать и в нижних мирах.... Точно так же... И там, тоже - море непознанного... То есть - ТАМ (опять же , согласно некоторым философским концепциям) - точно так же , как и тут, лишь жизнь чуть тяжелее.. - сила тяжести побольше, воздух - погуще и потжяелее дышать... Каждый шаг - даётся с трудом (из-за большой силы тяжести и сопротивления воздуха).. А так - ничего - живут люди....
И ещё - моё личное наблюдение (и вывод) - сорри - если состыкнулась с кем-нибудь из философов)) - никогда не задумывались - ПОЧЕМУ УМИРАТЬ - БОЛЬНО?.( Это ещё один довод в пользу "тюрьмы"... ) Да чтобы "заключенный" не сбежал! Потому что как только надумает - а ему сразу и боль! НЕПЕРЕНОСИМАЯ боль! Держит в жизни получше всяких кандалов... Если бы этого не было - слишком много народа "ускользало" бы - на ту сторону... Слишком много людей бросали бы в лицо Богу - Его подарок... Поругался с начальником - рраз - и ускользнул, неприятности в жизни - ррраз - и тоже)(ускользнул) А Боль не даёт... Так что очень тонко задуман этот мир - БЕЗ возможности сбежать.... А если и сбежал до обозначенного срока (самоубийство) - всё равно никуда не делся и болтаешься ЗДЕСЬ , только без тела, наблюдаешь , ТОЛЬКО НИЧЕГО НЕ В СИЛАХ ИЗМЕНИТЬ....
По -моему - наша жизнь - один из кругов Ада, ИМХО (только не из самых нижних, а где -то посередине) А истинная родина -ТАМ - наверху, ТАМ, ГДЕ ЛЕТАЮТ...

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Чт 13 июн, 2013 12:23
Профиль ICQ WWW
мегамонстр
Аватара пользователя

Зарегистрирован: Пн 05 фев, 2007 16:25
Сообщения: 5776
Откуда: не помню
Сообщение Re: ПРОЗА
Не знаю. Когда я умирал от асфиксии, мне было больно только горло,на которое оказывалось сдавливающее воздействие, а не то что я умираю вообще. Уже и кино в мельчайших подробностях, быстро прокрутилось и холод наступил, но как таковой боли не было. Было уже всеравно. Не было страха, просто спокойствие и равнодушие, но опять же не счастье, что я покидаю тюрьму.
Выводы про тюрьму придумали те, кто не видит смысла в жизни и хочет ее покинуть побыстрее. Нужно осознать свое место в этом мире и мысли о тюрьме пропадут сами собой. Так же не понятно с серийными убийцами-насильниками. Получается что поубивал, получил сексуальное удовольствие, немного посидел в камере до оглашения смертного приговора ( где она присутствует) и на волю? Не жирно ли будет?
А ощущения? Любовь например? Когда каждая часть твоего тела чувствует? Наврят ли душа, да еще без памяти на это способона. Помнишь фильм хоттабыч? Даже он подтвердил что
"в каждой клетке тела отражается душа!"
мы счастливы настолько, насколько этого хотим. У меня было бедное детство, но я бы не сказал, что чувствовал себя менее счастливым, чем сейчас при достатке. Тань если ты будешь считать, что твое тело- это тюрьма, так оно и будет. Ты сама себя заточила, причем добровольно! Подумай об этом


Чт 13 июн, 2013 23:37
Профиль WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
Отрывок из романа Дэшила Хэммета "Мальтийский сокол":

"В спальне, которая днем, когда поднимали откидную кро-
вать, превращалась в гостиную, Спейд взял у Бриджид О'Шо-
несси шляпку и пальто, усадил ее в мягкое кресло-качалку и по-
звонил в "Бельведер" Кэйро еще не вернулся из театра. Спейд
оставил свой телефон с просьбой, чтобы Кэйро позвонил ему,
как только придет.
Потом сел в кресло у стола и без всякого предисловия, без
каких-либо предварительных объяснений начал рассказывать
историю, случившуюся на американском Северо-Западе не-
сколько лет тому назад. Он говорил ровным невыразительным
голосом, без акцентов и пауз, лишь изредка повторяя отдель-
ную фразу в слегка измененном виде, как бы подчеркивая, что
каждая деталь должна быть передана абсолютно точно.
Сначала Бриджид О'Шонесси слушала вполуха, заинтриго-
ванная больше не самой историей, а тем, что Спейд стал ее
рассказывать, любопытство ее подогревалось не подробностя-
ми событий, а догадками о причинах, вызвавших сам рассказ;
но постепенно история захватывала ее все больше и больше и
наконец полностью поглотила ее внимание.
Однажды человек по фамилии Флиткрафт ушел на обед из
своей маклерской конторы в Такоме и более туда не возвра-
щался. Не пришел он и играть в гольф в четыре часа дня, куда
сам же пригласил знакомого за полчаса до своего ухода на
обед. Жена и дети больше никогда его не видели. У него было
двое сыновей - мальчики пяти и трех лет, собственный дом в
пригороде Такомы, новый "пакард" и все прочее, что следует
иметь процветающему американцу.
Флиткрафт получил в наследство от отца семьдесят тысяч
долларов и, успешно торгуя недвижимостью, стал обладателем
капитала приблизительно в двести тысяч долларов. Его дела
шли нормально, хотя обилие не доведенных до конца сделок
говорило, что перед исчезновением он ничего специально в по-
рядок не приводил. К примеру, сделку, которая обещала ему
немалую прибыль, предполагалось заключить назавтра после
дня, когда он исчез. Судя по всему, в момент исчезновения при
нем было не больше шестидесяти или семидесяти долларов.
Вся его жизнь в последние месяцы была на виду, так что в тай-
ных грехах или даже в близких отношениях с другой женщиной
его не подозревали, хотя совсем исключить любую из этих воз-
можностей было, конечно, нельзя.
- Он исчез, - сказал Спейд, - как исчезает кулак, когда
разжимаешь пальцы.
В это время зазвонил телефон.
- Алло, - сказал Спейд. - Мистер Кэйро?.. Это Спейд. Вы
можете сейчас приехать ко мне домой, на Пост-стрит?.. Да, ду-
маю, что важно. - Он поглядел на девушку, сложил губы тру-
бочкой и выпалил: - У меня сейчас мисс О'Шонесси, которая
хочет встретиться с вами.
Бриджид О'Шонесси нахмурилась, заерзала на стуле, но
промолчала.
Спейд положил телефонную трубку и сказал:
- Он скоро будет здесь. Так, значит, случилось это в тысяча
девятьсот двадцать втором году. В тысяча девятьсот двадцать
седьмом я работал в крупном детективном агентстве в Сиэтле.
Приходит к нам миссис Флиткрафт и говорит, что в Спокане
видели человека, похожего на ее мужа. Я поехал туда. Это дей-
ствительно оказался Флиткрафт. Он уже два года жил в Спока-
не под именем Чарльза Пирса. Торговал автомобилями, что
приносило ему от двадцати до двадцати пяти тысяч долларов в
год, имел жену, сына-малыша, дом в пригороде Спокана и в
теплое время после четырех часов дня любил играть в гольф.
У Спейда не было четких инструкций на тот случай, если он
найдет Флиткрафта. И он пригласил его к себе в Давенпорт.
Чувства вины Флиткрафт не испытывал. Он оставил свою пер-
вую семью хорошо обеспеченной, собственное же поведение
казалось ему вполне оправданным. Его волновало только, су-
меет ли он объяснить Спейду резоны своих поступков - ведь
ему пока не приходилось развивать свои доводы вслух.
- Я-то его понял, - сказал Спейд Бриджид О'Шонесси, -
но миссис Флиткрафт так никогда и не смогла понять. Она счи-
тала его поступок идиотским. Может, она и права. Скандала
она не хотела, а после такого гнусного обмана - так она смот-
рела на это - он ей был больше не нужен. Поэтому они разве-
лись по-тихому, и все остались довольны.
- А теперь послушайте, что с ним произошло, - продол-
жал Спейд. - В тот день по дороге на обед он проходил мимо
стройки. Неподалеку от него на тротуар грохнулась балка, сор-
вавшаяся с восьмого или девятого этажа. Балка его не задела,
правда, осколком выбитого асфальта ему оцарапало лицо.
Просто кожу содрало, но шрам все-таки остался. Когда он
рассказывал об этом, то любовно потирал его пальцем. Хотя
он, по собственному признанию, до смерти испугался, главным
все же было потрясение, а не испуг. Он испытывал такое чув-
ство, будто кто-то сорвал покров с жизни и показал ему ее
устройство.
Флиткрафт был достойным гражданином, хорошим мужем
и заботливым отцом не по принуждению, а из внутренней пот-
ребности жить в согласии с окружающим миром. Его так во-
спитали. Такими были люди вокруг него. Та жизнь, которую он
знал, была ясной, упорядоченной, здравой и ответственной. Па-
дение балки показало ему, что на самом деле жизнь совсем не
такова. Его, достойного гражданина, мужа, отца, могло смах-
нуть с лица земли между конторой и рестораном случайно сор-
вавшейся балкой. Он вдруг осознал, что люди умирают по чис-
той случайности, а живут лишь до тех пор, пока их щадит сле-
пой рок.
И потрясла его больше всего даже не несправедливость, с
ней в конце концов, оправившись от первого шока, он сми-
рился. Самое сильное потрясение он испытал, открыв для себя,
что, упорядочивая свои дела, он отдалялся от жизни, а не при-
ближался к ней. Он сказал, что, не успев пройти и двадцати фу-
тов от того места, где упала балка, понял, что не обретет душев-
ного покоя, пока не приспособит себя к новому пониманию
жизни. К концу обеда он уже знал, как ему приспособиться.
Жизнь его может прервать случайно сорвавшаяся балка: нет
уж, он сам ее изменит не менее случайным образом, просто
исчезнув. По его словам, он любил свою семью, как все любят,
но, во-первых, он оставлял ее обеспеченной, а во-вторых, он
любил домочадцев не настолько, чтобы разлука с ними была
для него мучительной.
- В тот же день он уехал в Сиэтл, - сказал Спейд, - а отту-
да пароходом добрался до Сан-Франциско. Пару лет его носи-
ло по стране, а затем принесло на Северо-Запад, в Спокан, где
он осел и снова женился. Его новая жена внешне не была похо-
жа на прежнюю, но все-таки между ними было много общего.
Она принадлежала к тому хорошо известному типу женщин,
которые любят гольф, бридж и новые рецепты салатов. Он ни-
когда не жалел о содеянном, поскольку считал свое поведение
оправданным. Я даже думаю, что не догадывался, что, как и
следовало ожидать, попал в ту же самую колею, из которой
выбрался в Такоме. Но именно это мне больше всего в нем и
нравилось. Он приспособился к тому, что балки падают, а ког-
да они падать перестали, он приспособился и к тому, что они
больше не падают".

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 17 июн, 2013 12:54
Профиль
флудерастка

Зарегистрирован: Ср 07 апр, 2010 20:17
Сообщения: 8119
Откуда: http://www.dailymotion.com/video/x101d99_fallen-angels-mea-culpa_music?start=273
Сообщение Re: ПРОЗА
Лучше бы он уразумел, что жизнь хрупка и ненадёжна, и что мы ВСЕ рано или поздно умрём, и что каждый день, час и миг - может быть последним... Тогда бы и лишних телодвижений делать не пришлось...
Кстати, те, до кого это дошло, совсем по-другому живут....

_________________
Меня выгнал Trace)
пишите письма 8)


Пн 17 июн, 2013 17:48
Профиль ICQ WWW
ветеран

Зарегистрирован: Вс 01 окт, 2006 21:56
Сообщения: 2132
Сообщение Re: ПРОЗА
F o X писал(а):
Лучше бы он уразумел, что жизнь хрупка и ненадёжна, и что мы ВСЕ рано или поздно умрём, и что каждый день, час и миг - может быть последним... Тогда бы и лишних телодвижений делать не пришлось...
Кстати, те, до кого это дошло, совсем по-другому живут....

Как же живут те, до кого "это дошло"? Хоть одним глазком...)))

F o X, что до меня, то я уверен, что именно благодаря т.н. "лишним телодвижениям" человек привносит смысл в бессмысленную саму по себе жизнь. Всё это напрямую увязано с вопросом о человеческой свободе. Она проявляет себя в том, например, что на каком-то этапе своего жизненного пути мы вдруг (балка упала перед нами) осознаём, что тот смысл, который мы вкладывали в наше индивидуальное существование до последнего момента, уже не способен надёжно скреплять его. Прямо сейчас есть возможность открыть новую страницу своей жизни! С новым смыслом! В противном случае ценность твоей жизни подвергнется стремительной инфляции. DIXI.

_________________
Ищите умного человека, разговор с которым стоил бы хорошей книги, или же хорошую книгу, чтение которой стоило бы разговора с умным человеком.


Пн 17 июн, 2013 21:46
Профиль
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Ответить на тему   [ Сообщений: 284 ]  На страницу Пред.  1 ... 6, 7, 8, 9, 10  След.

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 6


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете добавлять вложения

Найти:
Перейти:  
Powered by phpBB © 2000, 2002, 2005, 2007 phpBB Group.
Designed by STSoftware for PTF
Русская поддержка phpBB